Я буду рядом
Шрифт:
— Строишь из себя невинность? — скривился Блейн. Красивое лицо исказилось в отвращении. — Не нужно. Я тебя на сквозь вижу.
— Кахир, — обратился к Блейну Кан. — Хватит. Не надо.
— Не лезь, катэйр, — рявкнул на него Блейн. — Я сам решу, когда хватит, а когда нет! Думаешь, — он склонился ко мне с очень злым и очень нездоровым огнем в глазах. — Тебе это что-то даст? Считаешь, что таким способом повысишь свои шансы на лучшую жизнь? Поверь, ты далеко не первая, кто пытается к нему в койку пробраться. Там таких, как ты, не десять и даже не двадцать побывало, — с жестоким
— Сообщи, когда это случится, — тихо и спокойно, так спокойно, что сама поразилась, попросила я. Это заставило парня не просто умолкнуть, подавившись удивлением, а ошеломленно отпрянуть назад. — Пришлю ему подарочный сервиз на праздник. А сейчас, если ты не против, я бы тоже хотела отдохнуть.
Ко мне подошел Кан и указал на разожженный костер. Огонь задорно лизал потрескивающие дрова там же, где мы с принцем их и сложили — меж двух похожих на большие голубые ели деревьев.
— Садись туда, — указал Ферай на толстую, размером с мою талию, ветку , по обломанному краю которой стало очевидно, что еще недавно она была частью леса.
Накатила грусть.
— Ты не мог бы, — я повернулась к демону, — не ломать больше здесь ничего?
— Почему? — выгнул бровь демон, изучая мое лицо.
— Он живой. Этот мир. Такой же, как мы, — я вздохнула. — И он все чувствует.
— Хорошо, — легко согласился Кан. — Если для тебя это важно, больше я тут и цветочка не помну.
— Спасибо, — искренне поблагодарила я и аккуратно устроилась на древесном обломке, протягивая руки к огню.
— А как вы развели огонь? — спросила я у Шейна.
— Серьезно? — покачал он головой, бросив на меня снисходительный взгляд из-под упавших на глаза чуть волнистых волос. — Задаешь такой вопрос демону?
— Я еще очень плохо разбираюсь во всем этом, — попыталась оправдаться я. — И учиться приходится в буквальном смысле на бегу.
— Для нас огонь не проблема, — заявил Шейн и подкинул еще дров в костер. — Он часть нас. И всегда с нами.
— Удобно, — покивала я. — Но мне показалось там, в библиотеке, что не для всех из вас огонь — не проблема.
— А, — понял Шейн. — Ты про то, как отреагировал Тай?
— Ага.
— Не знаю, стоит ли тебе об этом рассказывать, — с сомнением начал демон.
— Исходя из заключенного между нами соглашения, в будущем мне предстоит помогать вам в Битве, так что, думаю никакая информация не будет лишней, — приступила я к убеждению. — Чем больше я буду знать, тем эффективнее будет моя помощь.
Шейн с проницательной улыбкой оценил мои старания, помолчал немного, а после заговорил:
— Жена императора Аттеры умерла при загадочных обстоятельствах, на третью луну после рождения сына. Воспитанием принца занималась тетка, старшая сестра
Шейн умолк, всматриваясь в языки пламени, танцующие на чернеющих ветках.
— Что с ней случилось? — шепотом спросила я, хотя уже догадывалась, каким будет ответ.
— Она сгорела, — заявили сбоку, и я чуть не скатилась в костер. Но вовремя удержалась и даже успела притвориться, что ничуточки не испугалась.
К нам подошел Кан и устроился рядом со мной, хотя возле Шейна места было куда больше. Я подвинулась, понимая, что такому крупному парню, как Ферай, неудобно будет сидеть на самом краешке и была награждена за свои старания благодарной улыбкой.
Но очень быстро демон улыбаться перестал, уставился в костер невидящим взглядом и продолжил собственную мысль:
— Сахель умерла в огне, на глазах у своего племянника, который ничего не смог сделать, чтобы спасти её. Это очень сильно повлияло на Тая.
Я вдруг подумала, что мы с принцем очень похожи — и он, и я воспитывались отцами, потеряв своих матерей в очень раннем возрасте. И ему даже пришлось хуже, чем мне. Он пережил потерю дважды — сперва лишившись матери, а потом и той, которая её заменила. И хотя родную мать он, скорее всего, не помнил, невозможно вырасти с мыслью о смерти той, которая подарила тебе жизнь, и не испытывать боли. Это все равно травма.
Не зная, что ответить на внезапное откровение демонов и чувствуя, как глаза начинает жечь от подступающих слез, я решила спросить, чтобы отвлечься:
— А что такое День Омовения?
— День, когда мальчик смывает своё первое, детское имя, выбранное ему родителями еще до его рождения, и получает новое, взрослое, — пояснил Кан. — В этот день мальчик становится мужчиной.
— И каким было детское имя у тебя? — искренне заинтересовалась я, хотя и не рассчитывала на ответ.
Но он ответил с улыбкой ностальгии.
— Ияр.
— А у тебя? — развернулась я к Шейну.
— Лирай, — выдал Шейн, а я не удержалась от попытки поюморить:
— Да, такое имя точно надо менять, — проигнорировала нехороший прищур Шейна и бодро спросила: — Ну, а у принца? Какое у него было имя в детстве?
— Котори, — ответил Кан.
Я шумно вздохнула.
— Да, то самое имя, прописанное в книге, которую тебе показывал Тай, — подтвердил демон, не демонстрируя беспокойства. И он, и Шейн как будто были готовы к тому, что этот разговор состоится, и я все пойму, когда узнаю правду. Или же они хотели, чтобы этот разговор состоялся.
— Именно поэтому он в тебя так вцепился, — продолжил Кан, поглядывая на меня краем глаза. — Он нашел эту книгу давным-давно. На самом деле, он прочел, кажется, все книги, какие только есть в школьной библиотеке. И, конечно, не мог не заинтересоваться трудом, в тексте которого обнаружил собственное детское имя.
— Но это ведь может быть просто совпадением, — осторожно предположила я.
— Может, — не стал спорить Кан. — А может и не быть. Одно из двух. И Тай свой вариант выбрал.