Я буду твоим единственным
Шрифт:
– Ты прекрасно знаешь что.
Увы, на самом деле он прав, знаю. Мой отец понимал, что его посадят. Но он планировал однажды из тюрьмы выйти и жить дальше небедным человеком. О двух тайниках мы были в курсе — Мия их успешно разорила. Но было еще как минимум столько же. Об их местоположении не знал никто, папа ведь... не планировал умирать.
– Если бы я нашла тайники своего отца, я бы уже жила где-то в Майами, - говорю сухо и четко.
– Вот мне и интересно, Поля, не намылились ли вы с сестрой в Майами? Забыв поделиться со мной. Ты прекрасно знаешь, что твой отец остался
– Но что я могла сделать? Мое наследство состояло из однушки и все!
– Но теперь-то у тебя денежки появились, - он ударяет ладонью по капоту машины, я вздрагиваю.
– Такова жизнь, Поленька. Мы несем ответственность за грехи своих родителей. Тем или иным способом.
– Вы не поняли? Я замуж выхожу. Это не мои деньги.
– Садись в машину, расскажешь подробнее. Про себя, про мужа. Я должен всё знать про тебя. Не бегать же мне по соседям, в конце концов.
– Ни за что на свете.
– Что здесь происходит?
– доносится до нас всех. Я слышу знакомый голос и чуть не падаю от счастья и облегчения!
Илья приближается быстрым шагом. Боже мой, он здесь! Хотя и не должен был быть. Почувствовал, что нужен мне.
Баскаков поднимает глаза на Илью.
– Это мой муж, - подсказываю я и скрещиваю руки на груди.
Илья уже рядом, обнимает меня и притягивает к себе. Я же вцепляюсь в его одежду.
– Добрый день, - говорит он.
– Какие-то проблемы?
– обращается к Баскакову.
– Вы бы представились для начала, - отвечает дядя Гриша, замешкавшись.
– Ветров Илья Викторович. Вы меня не помните? Я вас — да, - Илья хмурится.
– Я повторяю вопрос — у вас какие-то проблемы?
– он прижимает меня к себе, ощущение безопасности затапливает.
– Вы же... Хм, это вы работаете в больнице. Теперь я вспомнил, откуда мне было знакомо ваше лицо, мелькающее в новостях, - Баскаков морщит лоб.
– Тот самый Ветров, бывший муж Полины. А-а-а, всё, картинка сложилась.
– Он размышляет несколько секунд, потом добавляет: - Вы мне симпатичны, молодой человек, и я против вас ничего не имею. Более того, к вашему труду и работе отношусь с уважением. Вы оперировали моего приятеля после взрыва.
– Благодарю, - коротко отрезает Илья.
– Мы с Полиной снова вместе, если будут какие-то вопросы, я бы хотел, чтобы вы подходили с ними ко мне. К ней — никогда. И это не просьба.
– Илья Викторович, вас не касаются наши семейные разборки. Вы отличный хирург, за вас многие готовы откручивать головы. За ваши руки. Не стоит рисковать ими второй раз.
– Я теперь ее семья, - перебивает Илья.
– Поэтому касаются в первую очередь.
– Он обращается ко мне: - Поля, ты как?
– Нормально, - я понимаю, что он имеет в виду. Не перенервничала ли я, не пострадал ли ребенок.
– Я хорошо. Мы просто разговаривали, но они забрали мой телефон. Проверяли, сколько денег на карте.
Илья хмурится сильнее, его взгляд становится стальным. Я чувствую, как напрягается его тело. Боже, любимый, только не наделай глупостей! Нам это не нужно!
– Поля, садись в машину. Я сейчас, - говорит Илья мягко, но ослушаться нельзя.
Я киваю. Он провожает меня до
Я наблюдаю за разговором мужчин, затаившись. Чертовы проклятые деньги! Я думаю о том, что не просто так Баскаков и другие друзья отца так много сделали для того, чтобы разлучить нас с Ильей. Они хотели отцовских денег, а отобрать их у одиноких девушек проще простого.
Их усилия оказались напрасны. Мы с Мией и Настей не знали, куда отец запрятал основную сумму. Наверное, Баскаков следил за нами первые годы. Но мы с сестрой жили на зарплату. И он забил. А тут я приезжаю на похороны Влады, напомнив о своем существовании. Да еще и на прадике!
Глава 42
Полина
Они так долго беседуют, что я успеваю прокрутить в голове все возможные варианты развития событий. С одной стороны, мне хочется выпрыгнуть из машины и вмешаться, но с другой... Максимум, что могу сделать в сложившейся ситуации, — это разрыдаться. Женские слезы редко когда могут помочь делу, и сегодня не исключение.
Остается ждать. Опять ждать. Можно подумать, нам, девушкам, это легко дается! Метаться и нервничать, пока мужчины решают дела. Боже, дай мне сил! В своей жизни я ждала достаточно, пусть он уже вернется ко мне навсегда.
Наконец, мужчины кивают друг другу. Илья забирает мой сотовый, кладет его в карман, разворачивается и идет к машине. Его лицо спокойное и непроницаемое. Всё же он очень сильно изменился за эти годы. Но я люблю его любого. И буду любить всегда.
Притоптываю от нетерпения, ожидая, когда уже он окажется рядом. И едва Илья садится в машину, я бросаюсь к нему и обнимаю за шею. Целую. В шею его целую, в щеку, в висок. Беспорядочно.
– Хей, ты чего? Поля... Полин! Зачем так распереживалась?
– удивляется он. Слегка улыбается, и от его снисходительного тона мне становится чуть легче. Как же мне хочется, чтобы проблема была решена. Так сильно хочется!
– Что теперь будет, Илья? Что ты ему сказал?
– стискиваю его плечи.
Илье, видимо, надоедает моя истерика. Он перехватывает мои запястья и силком прижимает меня к себе. Фиксирует, после чего я, наконец, затихаю.
– Да ничего не будет, - говорит он, голос звучит ровно.
– Больше ты этого человека не увидишь, не беспокойся. Мы утрясли все необходимые вопросы. Он допустил ошибку, что позволил себе разговаривать с тобой пренебрежительно. Я пообещал передать тебе его извинения.
– А если он появится снова?
– Я порву его на куски, - отрезает Ветров, и волоски на моей коже встают дыбом. От его тона, от посыла, от решимости.
Я вздрагиваю, но Илья не отпускает.
– Ш-ш-ш, - шепчет он.
– Ай, блть, сердечко-то как колотится, - он сжимает мое запястье и считает пульс. Как в старые добрые.
– Полин, сейчас ругаться буду, - говорит очень мягко. Настолько, насколько только способен. Мой большой и сильный мужчина.
Я улыбаюсь сквозь слезы и киваю.