Я был драгдилером Rolling Stones
Шрифт:
Судья Блок, председательствующий в суде, заявил, что одобрение врача не имеет отношения к обвинению в хранении таблеток, и убедил в этом суд. М-ру Джаггеру не предъявлялось обвинение по поводу других наркотиков, которые были обнаружены в том же доме. Это разные дела, и нет никаких свидетельств того, что он знал, что м-р Фрейзер носит с собой героин или что у исчезнувшего Кинга обнаружили гашиш. В том, что он был в том же самом доме или находился в той же самой компании, нет никакого состава преступления. Таким образом, то, что у м-ра Джаггера найдены таблетки, должно рассматриваться в отдельности, а не в связи с тем, что
Обвинение против м-ра Джаггера основывается только на том, что у него имелись четыре итальянские таблетки, которые были законно куплены, но незаконно привезены без полагающегося к ним рецепта. Четыре таблетки — это не большое количество, явно не то, которое имеет при себе наркодилер, и не то, каким пользуются наркоманы. В случае с м-ром Джаггером мы в любом случае имеем дело с человеком, который по роду своей деятельности подвергается многим стрессам и напряжениям. Его врач сказал, что он принимает иногда лекарственные препараты, снимающие напряжение, и найденные таблетки — из той же серии, что он обычно выписывает. Миллионы подобных препаратов, содержащих наркотические вещества, прописываются в Британии ежедневно в качестве лечебной помощи по самым разным поводам.
Тогда возникает вопрос, почему это чисто формальное нарушение, в отличие от множества других подобных же нарушений, привело к суду и к заключению в тюрьму. Нельзя назвать обычным такое решение — приговорить к тюрьме человека, впервые представшего перед судом по поводу правонарушения, связанною с наркотиками, тем более при таком маленьком количестве, что ясно: речь не идет ни о пушере, ни о наркомане. Обычно в таких случаях суд дает испытательный срок, чтобы человек мог продолжать работать и избегал риска пристраститься к наркотикам в будущем. Поэтому чрезвычайно странно, что судья Блок решил приговорить м-ра Джаггера к тюремному заключению — это тем более странно, что среди рассматриваемых судом аналогичных дел случай с м-ром Джаггером едва ли не самый незначительный.
Не будем рассматривать здесь причины решения суда, поскольку мы о них ничего не знаем. Но мы вполне можем рассмотреть реакцию публики. Множество людей смотрят на дело очень просто, что можно назвать «до-юридическим» взглядом на вещи. Они считают, что м-р Джаггер «получил, чего заслуживал». Эти люди с возмущением относятся к концертам «Роллинг Стоунз», считая их анархическими, презирают их песни, ненавидят музыкантов за то, какое влияние они оказывают на молодежь, и огульно подозревают их в общем «разложении», если использовать термин мисс Моники Фарлонг из «Дейли Мэйл».
С общественной точки зрения все эти эмоции вполне понятны, но не имеют никакого отношения к данному судебному делу. Давайте поставим вопрос немного по-другому: был бы м-р Джаггер заключен в тюрьму, если бы не являлся столь известной и заметной фигурой и не вызывал столько кривотолков и недовольства? Если бы какой то многообещающий студент вернулся после летних каникул из Италии с четырьмя таблетками в кармане, вы считали бы правильным лишать его возможности учиться дальше и заключать на три месяца в тюрьму? Вы считали бы правильным демонстрировать ею публике в наручниках?
Есть случаи,
Мик прочитал все внимательно, потом перечитал еще раз.
— Господи! — воскликнул он. — Даже не верится! Пойду звонить матери, пусть купит «Таймс» и почитает.
В мире прессы эта статья тоже явилась крайней неожиданностью. Обычно газеты воздерживались от комментирования дел, пока суд не вынесет решения Многие полагали, что главный редактор «Таймс», Вильям Рис-Могг, имеет все шансы отправиться в тюрьму за попытку повлиять на решение суда. Однако на следующий день почти все газеты последовали примеру «Таймс» и присоединились к протесту против происходящего. В газетных заголовках вынесенное судом решение именовали «чудовищным» и «безграмотным».
Особенно проницательна была статья в «Обсервер»:
Употребление наркотиков все более становится частью движения протеста против существующего порядка. Вот почему преследование за него часто выглядит как попытка поставить на место бунтующую молодежь. Родители сопротивляются и завидуют — сознательно или нет — свободе и благополучию молодежи (оба этих качества символизируют роскошная жизнь и высокий рейтинг поп-звезд). Молодежь же отвергает родительское подчинение жизненным стандартам, которые они находят бессмысленными и лицемерными.
Однако внимательнее всего Кит прочел последний номер «Ньюс оф зе Уорлд». Под гигантским заголовком «Чудовищное обвинение» шел текст, в котором редакция признавала, что «передала информацию в полицию», оправдываясь тем, что «это был наш гражданский долг».
Однако редакция безоговорочно отвергала другие обвинения Кита, высказанные им во время суда:
Джаггера никогда не преследовали ни сама газета, ни нанятые ею представители — ни до, ни после опубликования серии статей «Поп-звезды и наркотики».
Конечно же, мы не поверили «Ньюс оф зе Уорлд». Лишь много-много времени спустя мы выяснили, что о той вечеринке настучал в газету за большие деньги один из служащих Кита. Кинг же, судя по всему, был действительно обычным пушером, возомнившим себя Джеймсом Бондом.
В результате на суде к Киту и Мику отношение было такое мягкое, словно среди присяжных сидел сам Вильям Рис-Могг[7]. Сначала слушали дело Кита. Сам он сидел в соседнем помещении, жестоко страдая от ветрянки. Главный судья, лорд Паркер, подчеркнул в своем выступлении, что множество доказательств вины (например, состояние голой девушки) не выдерживают никакой критики. Подводя итог, он сказал: