Я был на этой войне (Чечня-95, часть 1)
Шрифт:
Такой участок могут преодолеть незамеченными только человек пять-шесть. Но когда побегут, потопают с криками человек четыреста, то только слепой не заметит. И в воронках не спрятаться, не укрыться. Не здорово все это, не здорово.
Часть бойцов не захочет бежать, испугается, вот тогда и придется их пинками вытаскивать. Кстати, а бронежилета у меня нет. Надо позаботиться о нем. Я обратился к Сереге:
– Замполит, ты должен или нет заботиться о личном составе?
– Что тебе надо, прохиндей? – Серега насторожился.
– Как
– Дуракам везет. В БМП, на которой мы ехали, у меня под ногами валялся.
– Дырявый, наверное?
– Не проверял. Хоть дырявый, чем вообще без оного.
– Будем вместе держаться?
– Придется.
– Ты, Серега, постоянно обещаешь, что будешь с нами, а в последний момент тебя рядом не оказывается.
– Так получается.
– Ладно, получается. Сам филонишь, наверное.
– Я?! Филоню?!
– А то нет? – мы начали раззадоривать Серегу. Хороший парень и, несмотря на разницу в возрасте, мы считали его своим товарищем.
– Да я… – Сергей начинал злиться, – на Северном, вы помните?!
– Помним, Сергей, помним. Шутим. Не заводись.
– Шутим, Серега, мы. Пойдем лучше «броник» посмотрим. А то снова «голым» наступать не хочется. Пусть и не спасет, зато как-то душу греет, да от шальных осколков убережет.
– От осколков убережет, а от прямой пули – вряд ли.
– Знаю, сами сколько раз пробовали. Из пяти-семи пластин только одна и держит, а остальные – в прах.
Так, обсуждая достоинства одних бронежилетов перед другими, мы подошли к трем БМП, на которых подъехали Сан Саныч и его команда. Серега постучал стволом автомата по броне. Показалась голова бойца. Судя по его помятой физиономии, тот спал.
– Царство Божие проспишь, воин! – приветствовал его Серега. – Там бронежилет валялся в десантном отсеке, я его на броню под зад подкладывал. Чей он?
– Ничей, – боец начинал просыпаться.
– Отдай его капитану. А то на Дворец «голым» пойдет.
– Сейчас, – боец спрыгнул на землю, открыл десантный отсек и, покопавшись, извлек на свет бронежилет.
Он был грязный, засаленный, прожженный в нескольких местах, покрытый бурыми потеками, похожими на кровь. Но, судя по всему, целый.
– Откуда он? – спросил я у солдата.
– Во время штурма Северного перевозили раненого, вот от него и осталось.
– Куда он был ранен?
– В голову. Оттуда и потеки. А так он целый. Грязный, правда, но целый. Я сам пару раз его надевал. Свой где-то потерял. Вот его и таскал, пока кевларовым не разжился, – боец с гордостью достал кевларовый жилет. Судя по покрою – импортный.
– Откуда?
– Трофейный.
– Молодец! – мы с восхищением смотрели на красивую, легкую вещь.
– Попадали?
– Осколки только.
– И как?
– Нормально. Держит.
– А пули?
– Пока бог миловал.
– Говорят, что ребра ломает здорово.
– Не пробовал.
– Махнемся?
– Нет.
– Молодец. Спасибо и за этот, – я начал пригонять бронежилет по бушлату, Серега и Юра мне помогали.
Не мог приказать бойцу, чтобы он отдал мне свой трофей. Не мог и просто отобрать. Его вещь. Он сам жизнью рисковал, чтобы добыть его. Его гордость. Предмет тихой зависти товарищей. А я буду наглеть. Ни к чему все это.
Надел бронежилет. Сидел он хорошо. Не топорщился, не свисал, не мешал при ходьбе, не стеснял движения. Снова закурили. Странно, от Дворца нас отделяло всего какое-то хлипкое здание Госбанка, но казалось, что не менее тысячи километров.
– Знаете, как на Ханкале называют нас? – спросил Сергей.
– Кого?
– Нас всех. Всю группировку.
– Как?
– Ангелы-истребители. Какой-то печатный штамп, для придания ореола божественности нашей дьявольской миссии.
– Скорее, нас надо называть мудаками-камикадзе.
– Точно.
– Хорошо сказано.
– Летают там еще на катапультах бойцы?
– Летают. Хватает еще идиотов. Садятся в самолет, дергают за рычаг катапульты, срабатывают пороховые ускорители. И все. Один был хитрый, попытался дернуть за рычаг, не садясь в кресло. Руку оторвало.
– Это мы уже слышали неоднократно, а что-нибудь новое было?
– Нет. Новых случаев я не слышал.
– Смотри, нам машут.
– Никак решили наступать. А почему вы, как офицеры штаба, не принимаете никакого участия в разработке операции?
– Какая операция, Сергей?
– Самоубийство одно.
– Никакого планирования. Как в гражданскую все. Вперед и все. Вот и вся операция. Для этого не надо заканчивать академию. Как Гайдар. Захватить в плен побольше врагов. И под лед их. Не читал книгу Солоухина «Соленое озеро»?
– Нет.
– Рекомендую. Почитай, как дедушка бывшего нашего вице-премьера спускал под лед противников. Если крыша не тронется с места, то все в порядке. Ты уже до этого стал сумасшедшим.
– Мне кажется, что после этого пекла, если выберемся, то меня уже ничем не удивить, не испугать.
– Ты прав, наверное. Ну что, пойдем послушаем.
– Пошли.
– Смотри, кто-то на крыше Госбанка установил красный флаг, – я удивился, наверху полоскалось красное полотнище.
– А вы что, не видели?
– Нет. Мы же тебе объясняли, что проспали сутки.
– Сильны вы, мужики.
– А ты как думал! Флаг, прямо как над Рейхстагом.
– Да.
– Интересно, а почему не Российский флаг?
– Во-первых, их нет просто. А во-вторых, нынешний Российский флаг в глазах, в сознании бойцов еще не овеял себя большими воинскими победами, ну, а в-третьих, пацанам, воспитанным с детства на героике Великой Отечественной войны, хочется быть причастными к победам своих дедов. Они-то воевали под красным знаменем.