Я, Чудо-юдо
Шрифт:
Но как же он мог оказаться в моем мире? Что его перенесло? Спонтанное проявление магических способностей? Воля Радуги? Ну нет, если я хоть что-то понимаю в волшебных островах, то вмешательства в происходящие события от них можно ожидать в последнюю очередь.
И откуда эта подозрительная река взялась?
То есть река, по здравом рассуждении, оказалась обычным ручьем, но и тут не все сходилось. Памятуя, что в момент моего отбытия с острова Дымок еще был вместе со всеми, я прикинул время по часам: нет, не было у нас поблизости ни одного ручья, до которого котенок успел бы добраться.
– Ты
– Ну он, наверное, совсем даже небольшой, – протянул Дымок.
– Все равно, мне надо посмотреть на него.
– Хорошо… Мр-р, вкуснятина! А у вас тут магов нету, да? А как эти повозки сами собой ездят?
– Это механика…
– Вроде мельницы? А, ясно. А почему коты не говорят? Дядя кот на пеньке не захотел говорить, а ведь мог. И той противной собаке было что сказать, а она промолчала. Почему?
– Просто в нашем мире слишком мало магии. Даже в чудеса мало кто верит, а уж говорящих животных сочли бы совсем невозможным чудом.
– Так я здесь – чудо? Вот здорово… Мр-р, а можно еще?
– Давай на острове, – предложил я. – Я для всех гостинцев наготовил.
– Да, давай угостим всех! А самобранка может научиться такое готовить? – загорелся он, запрыгивая ко мне на руки.
– Надеюсь, что да.
Я вновь посадил его за пазуху, повесил на плечо сумку с гостинцами и снял кольцо с левой руки…
И мы переместились на остров.
Ощущение было новым, переход на сей раз не сопровождался легким головокружением, вспышка не слепила. Мы с Дымком стояли посреди зарослей, где-то рядом журчала вода.
– Вот он, ручей, – объявил котенок.
Я машинально опустил его на землю. Он спрыгнул с ладони и брезгливо отряхнул правую заднюю лапку:
– Фу, вот тут еще мокро… Да, это он, тот самый ручей. Маловат, наверное… для тебя.
Действительно маловат. Я огляделся и узнал местность: это были заросли около пруда, с берега которого Баюн выходил на связь с Черномором, совсем недалеко от терема. И ручеек я вспомнил – видел его, но, естественно, не обращал внимания. Лента воды шириной в две ладони, почти совершенно укрытая травой и кустарниками… Что тут замечать? Я перешагивал через него, едва глядя под ноги…
Однако все это я осознавал как-то отдаленно, как не со мной происходящее. Мое внимание было сосредоточено на одном удивительном факте.
Мы перенеслись на остров – мало того, что совсем не в то место, из которого я отправлялся в свой мир… Я ведь даже кольцо не успел надеть! Только переложил его в левую руку, и так держал до сих пор, чувствуя, как быстро потеет ладонь.
Нас перенесло не кольцо… А что?
Или… кто?
…Я смотрел на рассыпавшиеся по полу купюры и чувствовал на себе пристальный взгляд колдуна. Понимал, что уже сейчас выдаю себя с головой, но ничего не мог поделать: миллионы Заллуса не радовали, а пугали меня.
Между тем колдун ждал реакции, которую я мог бы продемонстрировать вчера до появления Дымка. Да, конечно, он понимает, что я не вполне идеальный Хранитель – с его точки зрения. Может, мне и не удалось блеснуть умом, но я не совершенно туп; может, глаза
А я этого не делал. И даже не изображал, потому что к своим актерским данным всегда относился критически. Нет, сделать морду валенком и заявить шефу, что работы на двадцать минут, когда сам холодеешь и молишься о том, чтобы хоть к завтрашнему утру успеть – пожалуйста. Но это и не актерство, а своего рода социальная мимикрия. Изобразить же эмоции, которых не испытываю, мне не по силам.
Опальный языческий бог следил за мной, и я чувствовал, как тяжелеет его взгляд. Он, конечно, не способен читать мысли, но угадывать их – наверняка мастак. Еще одна причина, по которой нет смысла пытаться провести его, разыгрывая спектакль…
Ответ был близко – рукой подать. Причем, казалось, в буквальном смысле. Но прежде чем поверить в очевидность догадки, я снова перебрал в голове факты.
Котенок перенесся ко мне, потому что пожелал этого. А пожелал потому, что привык – дядя Чудо-юдо постоянно вытаскивает из неприятностей, в которые его заводит экспериментаторская натура. Вполне естественное, глубинное желание, которое мог бы выполнить Аленький Цветочек.
Но, во-первых, Аленький Цветочек «настроен на волну» Насти. А, во-вторых, обратный переход произошел явно по другому принципу. Дымок вполне искренне пожелал оказаться на острове и поскорее познакомить родню с чудесным угощением из мира Чуда-юда и со своими приключениями. А вот обещание показать дяде Чуду-юду ручей – отнюдь не из глубин души. Собственно, и не желание это вовсе, а обязанность. Способен ли Цветок выполнить за кого-то обязанность? Желание, сформулированное нехотя?
Абер найн…
Но это означает, что есть что-то еще, кроме Цветка. Что-то более сильное, нежели Цветок. Более важное.
Мне снова вспомнился сон, в котором я увидел себя островом. Разум – очень далекий и непонятный, по-человечески, пожалуй, только тень разума… но он был…
Я положил сумку на землю и под удивленным взглядом Дымка опустил правую руку в ручей. Прохладная вода омыла ладонь – и тут же возникло ощущение контакта. В течении воды я ощутил течение крови по венам. Отнюдь не сон, но и уже не явь… Мир заколыхался, привычные очертания растворились и возникли вместо них новые, словно воспринятые с совсем другой точки зрения.
Я почувствовал, а потом и осознал, что рядом со мной незримо возникла другая личность. Я узнал ее – это был я, каким увидел себя в том памятном сновидении. Каким мог бы стать, родись моя душа в теле острова. Но вместе с тем понимал, что прикоснувшийся ко мне разум – гораздо больше, чем просто вариант моего «эго».
На короткое мгновение я увидел все глазами Радуги. Остров открыл передо мной свою память, и я успел уловить – нет, не факты истории этого удивительного клочка суши, но осмысление этой истории. От самого начала, когда остров рос и стал велик, когда казалось ему, что это по его воле отрываются и уносятся в кипящий хаос океанской дали сливающиеся в материки клочья суши.