Шрифт:
Людмила Козинец
Я дарю тебе весну
Парни из "Службы погоды" в дни пересменки устраивали на базе настоящее светопреставление. Первым делом они истребляли в столовой примерно недельный запас продуктов, потом обязательно писали на двери тихого и замученного шефа очередную дежурную остроту, причем обязательно глупую. Что-нибудь вроде: "Мы, Зевс-громовержец, повелитель Олимпа..." и так далее. Затем раздавалось всем сестрам по серьгам - кому разнос, кому благосклонная улыбка - и смена отбывала на Землю отдыхать. На месяц воцарялся порядок. "Мистраль", "Торнадо", "Хиус", "Сирокко",
Рихарду не повезло. Стажеру на базе обрадовались, руку пожали, угостили конфетами и посоветовали не дрейфить. Рихард и не собирался. Но ему просто не повезло - заболел Лео, шестой в экипаже станции "Мистраль", в команде "ювелиров". А Рихарду хотелось в океанскую вахту.
Но делать нечего. Он подхватил тугую скрипящую сумку и побрел знакомиться с "ювелирами", даже не выяснив, почему, собственно, их так называют. Он долго блуждал переходами базы и наконец оказался в спортзале. Минуты три наблюдал отчаянный баскетбольный бой, потом ухватил за руку белобрысого парня, который играть не умел, но зато громоподобно падал.
– Будь другом,- сказал Рихард,- помоги разыскать команду "Мистраля". Я тут человек новый.
Парень бурно дышал и глядел на Рихарда так, словно размышлял: а стоит ли вести его к "ювелирам" и не дадут ли ему за это по шее. Впрочем до шеи этого "баскетбога" дотянуться было бы трудновато, росточком его природа не обидела.
Наконец он сунул Рихарду огромную, как аэродром, ладонь и сказал:
– Я тебя провожу, но всю ответственность возлагаю на тебя. Кстати, Марек.
– Рихард.
– Стажер?
– Ага. А ты?
– Потом. Мы уже пришли.
– И Марек подобрался, спешно сочинив очень серьезное лицо. Рихард интуитивно насторожился.
В зимнем саду, в лиловой тени густой глицинии, в глубоких креслах лежали тела. Рихарду поначалу даже показалось, что бездыханные. Но Марек, видимо, хорошо знал экипаж "Мистраля" и на провокацию не поддался.
– В чем дело, парни? "Титаник" проиграл "Рейсу" или же в пятнадцатой серии Клайда наконец сожрал кошмарный донтозавр с планеты Рубидос?
Из бархатной глубины кресел прилетел анемичный вздох:
– О, Кэп, вы железный человек, Кэп, но умоляю, напишите моей бедной маме...
– Брось, Тони! Выдаю новости: в столовой новая кельнерша - рыжая и хорошенькая, час назад получили клубнику, а в экипаже у нас стажер.
Экипаж "Мистраля" сдуло космическим ветром. На бегу Марек вводил Рихарда в курс дела:
– Братья Тепловы из Витебска. Это Толя. Это Сережа. А может, наоборот. Близнецы.
Одинаковые братья Тепловы одинаково улыбнулись Рихарду.
– А это - несчастье наше, Тони. Если ты станешь объектом контакта с пришельцами или получишь нежную записку от суперкинозвезды Мей Лу, за разъяснениями можешь обращаться прямо к Тони.
Гибкий, с подвижным обезьяньим личиком Тони расхохотался и на бегу прошелся колесом, обойдя на вираже братьев Тепловых. Марек продолжал:
– Это Бен - золотые руки и золотое сердце.- Рихард поглядел на Бена и поразился: у этого огромного, бесшумно двигающегося с ленивой, замедленной грацией негра были яркие, светло-зеленые глаза.
– Ну, а я, собственно, командир экипажа.
Рихард споткнулся на ровном месте, но заданный экипажем "Мистраля" темп не позволил остановиться.
– Собственно говоря, я бы не прочь перекусить, а то до ужина еще два часа, - и потопал к буфетной стойке, где немедленно принялся заговаривать зубы новой кельнерше.
Марек горестно вздохнул ему вслед и вспомнил о существовании Рихарда.
– Да, парень, это надо иметь специальное везение. Первый раз на вахту, и сразу к нам.
– А вы кто?
– не удержался от вопроса стажер.
– Мы-то? "Ювелиры". Занимаемся... плетением кружев. Знаешь? Раз, два кружева, три, четыре - прицепили. А если серьезно, то мы обслуживаем зону отдыха. Эксперимент ООН. Выбрали Сахару, объявили зоной отдыха, отдали ее климатологам и терраформистам, те превратили ее в рай земной, поплатившись за это всего-навсего двумя ураганами и одним хорошеньким тайфуном. И что мы имеем? Имеем сотню заказов ежедневно. И все разные. Одному подай дождик, а сосед ведро требует. Однажды кто-то захотел северное сияние. А я что - бог? Я могу держать на таком клочке земли сотню разных погод?
Марек схватил с блюда последнюю булку с корицей и принялся ее поглощать.
Потом покровительственно поглядел на Рихарда:
– Не робей, друг. В том-то и дело, что могу. И ты сможешь. А я сбегу в океанскую вахту.
Первым побуждением Рихарда было пасть в ноги тихому шефу и умолять его отменить назначение на "Мистраль". Но стажеру не пристало перебирать. И Рихард смирился.
Честно говоря, работа ему не понравилась. Мелкое, кропотливое дело, почти все вручную - действительно, плетение кружев. Аппаратура настолько тонкая, что на нее даже дышать не рекомендовалось. А главное, ради чего? "Торнадо" вязал в узел ураган в Карибском море, "Хиус" сражался с железными морозами в Якутии, "Сирокко" спасал плантации марикультурологов от цунами, а "Мистраль" лепил погоду для беззаботных отдыхающих. Нет, Рихард все понимал. Что это нужно, что эксперимент имеет большое будущее, что результаты их работы тщательно изучаются, что в перспективе - управление погодой всей Земли, чего давно уже ждут земледельцы, рыбаки, строители. И все-таки...
Он работал. Стоял вахты, подолгу обрабатывал и систематизировал данные наблюдений, настраивал аппаратуру. Но делал все это довольно равнодушно, не ввязываясь в жаркие споры экипажа. Бежали дни.
Однажды он разбирал заказы. Он уже соскучился по Земле, по ее лесам и рекам, упругому накату океанской волны, грибным тайнам сырых рощ, торжеству тропиков и безмолвному величию тундры. Он немного завидовал авторам заказов, и воображал себя на их месте. Эх, заказать бы сейчас братьям Тепловым погодку потеплее! Выжариться на солнышке до бронзового звона, л потом - в воду, поднимая фонтаны брызг, распугивая рыбную мелкоту! Рихард вздохнул и посмотрел на очередной заказ: туман, дождь, осень... Рисунок кода на прозрачной пластинке напомнил контур кленового листа. Рихард пожал плечами - мало ли чудаков на свете!
– и отправил пластинку по назначению. Но номер участка запомнился. Через неделю ему попался новый заказ неизвестного любителя ненастья. Все оставалось по-прежнему.