Я для тебя всегда онлайн
Шрифт:
Я затихаю, опустошенная собственными словами. Они тоже часть моего сосуда и, выплеснувшись, принесли лишь дискомфорт, нарушили устоявшуюся целостность и баланс.
— Говорят, что мёд может храниться тысячелетиями, особенно, если он хорошо закупорен. Я всегда представляю себя со стороны таким вот сосудом, наполненным золотистым мёдом. Он не требует вливания чего-то нового, не терпит изменения состава, не нуждается в обновлении. Он невероятно ценен лишь потому, что неизменен. Даже египетские фараоны не брезговали мёдом. Ставили возле себя сосуды с ним,
— Согласен, — произносит Кирилл, упираясь лбом в мой лоб. — Мёд любят и лесные мишки, и столичные князья.
— Ты хоть немножко можешь понять, о чём я тебе говорю?
— Могу. И не немножко, — отвечает он. — Не уходи на диван. Я всё же не лесной мишка, чтобы сунуть лапу куда попало. А сейчас закрой глаза и просто расслабься.
— Кирилл!
— Я, конечно, ещё тот сладкоежка, но иногда могу и потерпеть. А ещё я знаю, как трудно довериться кому-то. И выплеснутое из сосуда доверие уже никогда не собрать. Доверишься мне. Всего на несколько минут?
Моё «Да» — самое трудное за последние время. Наверное, выходя замуж, оно далось мне гораздо легче. «И обесценилось тоже», — шепчет бесёнок, как-то умудрившейся прижиться в моём сосуде с мёдом.
Глава 14. Утро вечера мудренее
Теперь Кирилл сверху. Он самостоятельно выбирает скорость движений, силу давления и места, где прикосновения одной части его тела желаннее всего. Когда оргазм взрывает моё тело на миллиарды отдельных частиц, я сжимаю его плечи руками, а бёдра ногами, позволяя ему делать с собой всё, что он захочет. Но мужчина не пользуется предоставленным моментом, просто держит меня в объятиях, пока моё тело полностью не расслабится после полученного удовольствия.
— Когда мужчины дружат — они при встрече жмут друг другу руки, — тихо произносит Кирилл. — Так как у нас с тобой дружба, а ты — женщина….
— Хочешь, чтобы я пожала тебе кое-что другое? — заканчиваю я его фразу. Сделать это оказывается легко и внутри меня ничто не грозится выплеснуться через край.
— Я бы не стал отказываться, — осторожно говорит он, ожидая моей реакции.
— Кирилл, ты занимался сексом вчера и сегодня утром. Уверена, что не по разу, — ворчу я. — Сколько можно-то?
— Я уже и забыл, — честно отвечает он и не сдерживает стона, когда я, сместившись чуть ниже, обхватываю ладонью его член. Он тяжёлый, горячий и мокрый от моих соков. И мне это нравится. Наверное, было бы удобнее, чтобы он лёг на спину, но мне так не хочется лишаться тяжести его тела.
— Надеюсь, у меня рука не устанет? — тихо спрашиваю скорее у себя, чем у него.
— Не успеет, — обещает мужчина. — Если будешь сообразительной девочкой.
Мне не удаётся сомкнуть пальцы на его объёме. Ради правдивости могу отметить, что руки у меня вполне миниатюрные, а пальцы не длинные. Через минуту Кирилл обхватывает мою руку своей ладонью, задавая ритм, который нравится ему.
— Вверх можешь уходить, как тебе удобно, а вниз — не дёргай до конца. Для меня это скорее больно, чем
То ли он оказывается хорошим учителем, то ли я — способной ученицей, но проходит не более десяти минут, как мою руку и живот заливает горячее семя. И по приличному объёму жидкости я не могу сказать, что последний секс у него был утром. Неужели забыл не только он, но и его тело? С этим мужчиной, определённо, можно только дружить. Из его постели вылететь намного проще и быстрее, чем пробке из шампанского!
Я терпеливо жду, пока он насладиться остатками полученного удовольствия и прошу:
— Ты не мог бы мне подать бумажное полотенце, например?
— Мог бы, — мурлыкающим голосом удовлетворённого котяры отвечает он. — Но не хочу.
— Тогда я сейчас лягу на тебя и тебе тоже придётся идти в душ, даже, если не хочется, — угрожаю я. — Если я встану, то по мне всё потечёт. И на мокрой половине кровати будешь спать ты!
Через секунду на мой живот, прямо в центр лужи, шлёпаются мои шортики.
— Кирилл!
Он протягивает руку и тщательно промокает ими жидкость. Я тоже протягиваю свою испачканную мокрую руку и не менее тщательно вытираю о его боксеры.
— Ладно, один-один, — соглашается мужчина и стягивает с себя бельё. Затем забирает мои шортики и всё это бросает возле кровати.
Понятно, не царское, вернее княжеское дело — нести грязное бельё в ванную. Ничего, я не гордая — сама отнесу. Сажусь на кровати, чтобы встать. Из одежды на мне остался лишь короткий спальный топик. Хорошо, что в номере достаточно темно. Заодно в ванной возьму себе трусики.
— Куда ты? — Воронцов ложится на бок и обеими руками тащит меня к себе.
— В душ.
— Тебе что, воды было мало сегодня?
— А ты что, мне её жалеешь? Сам сказал, что я могу хоть всю ночь сидеть в ванной.
— Я несколько преувеличил.
— Кирилл, мне надо в душ. Я мокрая — там, да и после твоего… гм…
— Моё «гм» очень положительно влияет на качество женской кожи, особенно после двадцати пяти лет. Это не я придумал, а научно доказано. Так что пользуйся на здоровье, — с видом благодетеля предлагает мужчина.
— И всё же я предпочитаю это смыть!
— А я предпочитаю, чтобы ты оставила. Мы, князья, просто так не разбрасываемся подарками. Прошу — больше уважения.
Он, конечно, смеётся, но по прежнему не отпускает меня. Я уже успела пригреться под его боком, поэтому особо не возмущаюсь.
— Кирилл, в ванне лежат мои трусики. Да и тебе не помешают.
— Твои трусики? Вряд ли размер подойдёт, — продолжает смеяться он.
— Друзья не спят голыми!
— Я ещё ни с кем не дружил, поэтому ко всему будем приходить постепенно. Методом проб и ошибок. Всё. Закрывай глазки и спи. Нет. Не спи. Я всё же хочу услышать, чем закончилось твоё свидание с сантехником. Не сегодняшнее, а то — с определением краника.