Я – другой! - 3
Шрифт:
— Гвоздииик! — донесся до него крик Ласки, — что там впееередиии, конца не виднооо?!
— Виднооо, — проорал ей в ответ Гвоздь, увидев впереди тусклый световой круг.
Он внутренне подобрался. Как только они вылетят из трубы, надо моментально начинать действовать, выбросить клинки и…
— Ааа! — вылетел он из трубы, как пробка из бутылки шампанского. И приземлился в короб, наполненный эластичной розовой пеной. Мерзкая субстанция облепила лицо и глаза Гвоздева. Он мгновенно вскочил на ноги, пытаясь оттереть глаза, но тут ему в грудь на большой скорости прилетело нечто визжащее. Кираса
— Ты зачем передо мной вскочил?! — барахтаясь в пене, возмутилась Ласка.
— У меня…
Вылетевший из наклонного тоннеля Ли срубил их обоих.
— Вы почему из пены не вылезли?! — борец за выживание человечества был крайне недоволен нерасторопностью Ласки и Гвоздева.
— Я… мы… предупреждать надо, куда мы свалимся!
— Некогда предупреждать, — Ли выскочил из короба с пеной.
Гвоздев выпрыгнул следом и огляделся. Они оказались на открытой прямоугольной площадке, приютившейся на опоре одного из гигантских небоскребов.
— Вестник Люминов будет здесь совсем скоро. Поторопимся!
Китаец рысью побежал к краю площадки и сдернул пыльную серую накидку, со стоящего там аппарата.
— Нам трындец, — с грустью в голосе Ласка констатировала очевидное.
Под тентом прятался белый с серебром экипаж, своей формой, похожей на кирпич, напоминавший паланкин для высокопоставленных чиновников. На его окнах имелись даже шелковые занавесочки, и в целом экипаж не производил впечатления чего-то сверхскоростного.
— Забирайтесь внутрь быстрее, — Ли открыл старомодную дверь на петлях и запрыгнул в салон первым.
— А нет ничего быстрее, чем эта бабушкина карета? — запрыгнул следом Гвоздев.
— Не стоит оценивать содержание по форме, — уклончиво ответил Ли, усаживаясь на кресло водителя. Он положил руки на штурвал и двигатель «бабушкиного лимузина» заворчал как изнеженный котик, сам аппарат вздрогнул и начал медленно подниматься вверх.
— Дай гари! Газ в пол! — заметалась по салону Ласка. Харон испугал девушку так, что от страха хотелось выть. И свою безопасность она теперь отмеряла расстоянием до этого субъекта в черных доспехах.
— Сейчас прогреется главный двигатель…
— Хрен с ним с двигателем! Нашел время технику беречь! — оборвал Ли Гвоздев.
Из кормы летающего кирпича выдвинулся стальной цилиндр.
— Глядите! — истерично крикнула Ласка.
Черной пулей из трубы вылетел и приземлился в короб с пеной Харон.
— Держитесь! — проорал Ли.
Маршевый двигатель экипажа издал свист на такой высокой ноте, что у Гвоздева чуть не лопнули барабанные перепонки. Из движка вырвался фиолетовый столб огня, а на грудь Гвоздеву рухнула двухтонная наковальня. Борясь с навалившейся перегрузкой, Гвоздь с трудом оглянулся. Харон не стал заморачиваться и оттирать лицо от пены, он выскочил из короба, как чертик из табакерки, на лету выхватывая свое оружие. Гвоздю его пушка как-то сразу не понравилась. Такими дурами можно было бреши в крепостных стенах пробивать и с танков башни сносить!
Увидев, что посланник Люминов наводит на их экипаж свою чудовищную пушку, Гвоздев потянулся к «Катюше». Выстрелить он не успел, но именно это инстинктивное движение спасло ему жизнь.
— Гвоздя зацепило! — закричала Ласка, и Ли кинул экипаж в крутое пике.
Их транспорт выглядел как неповоротливая калоша, но под неброской внешностью скрывался породистый рысак. Петли и виражи, которые крутил на нем китаец, сделали бы честь реактивному перехватчику. Не успевшие пристегнуться Ласка и Гвоздь, чертыхаясь, летали по всему салону. Но по вертящему ужом лимузину Харон умудрился попасть еще раза четыре. Хорошо еще, что все выстрелы пришлись в корпус транспорта и не зацепили ни его пассажиров, ни двигатели. Ли взмыл вверх и закрылся от стрелка массивной опорой еще одного небоскреба.
— Твой друг жив? — вся внутренняя обивка была забрызгана кровью Гвоздева, и. Ли не без основания проявил заботу о здоровье Гвоздева.
— У него дыра в плече! — быстро осмотрев Гвоздя, сообщила Ласка.
— Нам нужен госпиталь?
— Нет, лети куда летел. Я сам себе госпиталь, — ответил Гвоздев. Регенерация работала превосходно. Он мог переживать почти любую рану, которая не убивала его на месте.
Ли поставил их машину почти вертикально, и снова на грудь Гвоздева навалилась тяжесть. Ген геккона позволял ему быстро заживлять ранения, но вот сами чудесные ощущения от этих ранений никуда не девались. Шоковое состояние, адова боль, тошнота и слабость дополнили перегрузку от резкого ускорения, и Гвоздев почти провалился в беспамятство. Над ним хлопотала Ласка, прикрепляя кровоостанавливающую губку на плечо.
Полуобморочное состояние не позволяло ему внимательно следить за маневрами Ли. Транспорт выскочил на верхние уровни Шанхая и ввинтился в транспортный поток. Насколько Гвоздев мог понять, китаец летел в абсолютно наплевав на все мыслимые и немыслимые правила движения. Позади их машины раздались звуки полицейской сирены.
— Зашибись! Нам только полиции не хватало! — сквозь зубы процедил Гвоздь.
— На них можно не обращать внимания, сейчас главное — оторваться от Харона.
С Ли было трудно не согласиться. Штраф за лихое вождение и неподчинение силам правопорядка выглядел сущей мелочью, по сравнению со встречей лицом к лицу с вестником смерти. Китаец крутанул еще несколько замысловатых виражей, от которых Гвоздю стало совсем плохо.
— Полегче на поворотах, а то вы меня не довезете.
— Потерпи, мы уже почти прибыли.
Ласка склонилась над иллюминатором.
— Эээ, сейчас как бы не время для покупок, — с сомнением сказала она, видя, что они зависли над ярморочной площадью, заставленную торговыми палатками с разноцветными крышами-пагодами.
— Мы не будем ничего покупать. Здесь нас встретят друзья.
Ли завис над большим торговым павильоном, из которого, размахивая руками, выбежали люди. Следуя их знакам, Ли посадил транспорт прямо перед дверями павильона.