Я – джедай!
Шрифт:
Бустер представился Киеви, и у юноши загорелись глаза:
– Вы же тесть Коррана Хорна!
– Да, он женат на моей дочери, – Бустеру удалось сохранить на лице улыбку. – В донесении Иданиана говорится, что ты здорово разбираешься в астронавигационном оборудовании. Это правда?
Киеви моргнул. Затем кивнул:
– На корабле вашего класса используется система «Сейнар Звездный путь», верно?
– Точно, – Бустер подмигнул мне. – Он явно гений.
– Я и не сомневался, что вы это скажете, – я похлопал Киеви по плечу.Он вытащил нас всех из крутой передряги с «возмутителями спокойствия». Я вот
– Здесь? На «Искателе приключений»? Я?! На этом корабле? Корабле, благодаря которому была одержана победа на Тайферре? – Киеви размахивал руками так, словно пытался взлететь. – Но это же невозможно! То есть, я хочу сказать, что у этого корабля такая история, и она связана с Разбойным эскадроном, и то, что вы потом делали на этом корабле… Это все равно что оказаться в музее или в сказке, или в сказочном музее.
Бустер прищурился, но не перестал улыбаться.
– Мы еще поговорим об этом, Киеви, но пока что ты – мой гость. Хассла'так, проведи Киеви Спарта в Изумрудные апартаменты.
Хассла'так, тви'лекка, чьи лекку извивались, словно пришпиленные змеи, жестом указала Киеви на турболифт. Я слышал, как Киеви засыпал ее вопросами. Тви'лекка вежливо отвечала на своем родном языке.
Бустер вздрогнул:
– Не слышал, чтобы Хассла'так говорила на этом языке с тех самых пор, как сюда последний раз прилетали покутить сулусстиане.
– Киеви иногда бывает слишком назойливым. Спасибо, что не дал ему узнать, кто я такой.
– Будешь мне должен.
– Запиши на мой счет, – я махнул большим пальцем в сторону челнока. — Мне нужно, чтобы твои люди скачали все данные из памяти сканнера. Посмотрим, может, корабли «возмутителей» помогут нам понять, где они прячутся.
– Немедленно отдам необходимые распоряжения, – Бустер внимательно изучил меня. – Здесь Мара Джейд. Они с Калриссианом прилетели ко мне, чтобы задать пару вопросов о Шорше Кар'дасе. Ландо на Бриллиантовом уровне хочет сорвать банк, – в голосе Террика послышалось раздражение.
– И как он близок к этому?
Бустер пожал плечами:
– Не так чтобы очень, но ближе, чем хотелось бы. Мне кажется, самое время познакомить его с твоим другом Киеви.
– Конечно же, только сначала скажи Киеви, что это шанс узнать из первых уст, как Ландо помог Веджу Антиллесу взорвать Звезду смерти на Эндоре.
– О, даже твой отец не был таким жестоким, корбез.
– Ты льстишь мне, Бустер, – я взглянул на «охотника за головами», — Мара Джейд не слишком разозлилась из-за корабля?
– По ней этого не скажешь, только разговаривать с тобой она не хочет. Мне показалось, что она поняла, что ты был на этом челноке, прежде, чем ты вышел на связь, – мой тесть прищурился. – Она ведь не сможет использовать всякие джедайские фокусы, чтобы помочь Ландо выиграть, как ты думаешь?
– Честно говоря, мне кажется, что она согласилась бы купить Ландо за столько, во сколько она оценивает его, а затем продать, но по той цене, в которую он оценивает себя, – я улыбнулся. – Не думаю, чтобы она помогала ему.
За спиной у Бустера открылись двери турболифта, и из него вышла Мара Джейд. Она сразу же направилась к нам, и в ее походке был лишь намек на церемонность. Но
Бустер поклонился:
– Я оставлю вас вдвоем, чтобы вы смогли поговорить, а сам пойду позабочусь о том, чтобы Калриссиан чувствовал себя как дома.
Мара прожгла его взглядом:
– Не забивай себе голову так сильно насчет этого.
Я удивленно изогнул бровь:
– Разве вас здесь с ним ничего не связывает?
– В какой-то мере да, – она с омерзением посмотрела на свое одеяние. Когда мы прилетели сюда, он предложил достать мне одежду поприличнее и сразу же забрал у меня весь мой скромный гардероб. Потом явился портной, который притащил целый чемодан вещей, в которых Ландо хотел бы видеть меня. В отместку я совершила налет на его платяной шкаф. У него неплохой вкус на ткани, но все его пиджаки немного жмут мне в плечах.
Я рассмеялся:
– Готов спорить, ему то понравилось.
– В том-то и дело, что нет, поэтому мне приходится одалживать его шмотки время от времени, – легкий намек на улыбку появился на ее губах, но сразу же исчез. – Как там чувствовал себя Люк, когда ты уехал из академии?
Я пожал плечами:
– Физически он поправился.
Мара бросила на меня косой взгляд:
– А что с его духом?
– У него есть много вопросов. И на некоторые он знает ответы, а на некоторые – нет, – я скрестил руки на груди. – Он был польщен, что ты, прежде чем улететь с Йавина IV, удостоверилась, что с ним все в порядке. Но он удивился, что ты не дождалась, пока он не пришел в себя и не поправился. На самом деле ты со мной провела больше времени, пока я выздоравливал, чем с ним.
Она вскинула голову:
– Но он ведь не думает, что между нами что-то было, правда?
– Я не увидел никаких признаков того, что он так считает, – я улыбнулся и зашагал к «охотнику за головами». – Он прекрасно знает нас обоих и понимает, что между нами никогда не будет ничего такого. Мы с тобой можем стать братьями по оружию и даже друзьями.
– Точно, но внутри мы – заведенные пружины, причем смотанные в разные стороны, – она нагнала меня, и на губах у нее снова появилась улыбка. — Если мы слишком сблизимся, будет много шума.
Я кивнул:
– И мы сломаемся.
– А потом твоя жена убьет нас.
– Это точно, – я вздрогнул. – Однако вернусь к твоему вопросу: Люк в восторге от академии и того, как быстро его ученики справились с Экзаром Куном. Но когда я уезжал, я раскритиковал, словно из турболазера обстрелял, его школу, ну и все остальное.
– Все?
Я нахмурился и облокотился на передние шасси «охотника за головами».
– Люк настаивал, что я совершаю огромную ошибку, бросая академию, и что в таком случае я стану легкой жертвой темной стороны. Я разбил все его доводы, рассказав, что я много раз подходил вплотную к темной стороне, затем возвращался. Мне кажется, что Люк столько сил приложил, чтобы вернуть своего отца, затем его самого вернула любовь сестры, что теперь ему можно не бояться темной стороны.