Я – единственная буква в алфавит. Не мешай себе быть счастливой
Шрифт:
Нет, давайте крылья на взлёте обломаем и осознание собственной ничтожности в юную голову вобьём.
Ибо нефиг дурью маяться, мамО лучше знает.
Сколько по жизни таких людей бредёт с ощущением недополученности, нереализованности. И дай Бог, чтобы потом, во взрослой жизни желание творить вернулось, чтобы желание писать пересилило страх быть высмеянным! Но ведь – и это ужасно – зачастую не пересиливает. Как правило, маленький талантливый инженер навсегда остаётся забитым ребенком внутри солидного уставшего дядьки-юриста. А в итоге мы всю жизнь очень легко опускаем руки при первой неудаче.
Потому
И ведь что показательно – как правило, мамы таких горе-родителей им тоже в свое время твердили – не лезь, не майся дурью, поступай на продавца. Из лучших побуждений, желая ребенку только хорошего. Чтобы работа была нормальная, чтобы не шалил, чтобы ни в какую историю не вляпался. Им говорили, они говорили…
И в этой цепочке самое главное, чтобы дети таких мамаш не совершили ту же ошибку. Чтобы не росли поколения людей со сломанными крыльями.
Не надо запрещать ребенку петь. Даже если поёт он жутко и от его рулад тараканы к соседям уходят. Попоёт и перестанет. Зато от тараканов избавитесь. Какая-никакая, а польза. Хочет рисовать – купи ему ватман за тринадцать рублей, дай простой канцелярский карандаш – и пусть себе ваяет нетленку. И не забудь обязательно похвалить ту шикарную лошадь, что он нарисует. А если вдруг окажется, что это вовсе и не лошадь, а принцесса, ничуть не смущаясь, задумчиво заяви – «Да ты у меня экспрессионист! Талантище! Весь в меня». И по голове одобрительно погладь.
Всё. И пусть идет гуглить, что такое «экспрессионист». Лишняя полезная информация в голове у ребёнка останется – всяко польза.
И тогда ты будешь самой лучшей мамой на свете. А он весь в тебя. Идеальная семья. Расходов на всё – рублей пятьдесят. Согласитесь, не много за уверенность в себе и в своих силах?
У тебя ребенок плюшевому зайчику брюхо вскрыл портняжными ножницами? Прекрати орать. Для начала поинтересуйся, с какой целью он это сделал. Если «Просто так» и из пакостных соображений, то бери дитё за руку и веди к психологу – может, предотвратишь проявления злобного маньяка. А вот если «Мне было интересно, что там внутри», то это совсем другой разговор. Потому что, во-первых, это простое детское любопытство, и тут можно простым «Ай-ай-ай, больше так не делай» обойтись, а во-вторых, вдруг у тебя будущий хирург растет?
Поэтому, повторюсь, прекращай верещать, и попытайся доходчиво объяснить любознательному вандалу с ножницами, что зайке в таком распоротом виде дальше жить тяжко будет. Поэтому берём нитку с иголкой и под маминым чутким руководством сначала вату с поролоном из распотрошённого пациента по всей квартире собираем, а потом запихиваем внутренности в плюшевое пузо и аккуратно всё это дело зашиваем. Так, чтобы косметический шов и зайку не смущал, и дальнейшему его существованию не мешал, и чтобы дитятко собственный косяк само исправило. Тут ещё важно стребовать с ребенка обещание без разрешения больше ничего в доме не препарировать, а то никакой игрушечной живности не напасёшься.
И всё. И заяц цел, и глядишь – через тридцать лет
Человек должен знать, что он талантлив.
Что у него всё получается, что он разносторонняя и интересная личность. Поверьте, всё ненужное само собой отвалится – пение прекратится, старый магнитофон разберётся на шурупчики и переедет жить под детскую кровать. Дурацкие нескладные стихи останутся в потрёпанной тетради и в переходном возрасте. Когда-нибудь ребенок их найдёт, перечитает, поразится нелепости написанного, и… и продолжит жить в полной уверенности, что он очень умный и талантливый.
Чтобы он просто не знал, что такое – нельзя пробовать. Чтобы не знал, что такое удар по рукам.
И в жизни этот ребёнок добьётся гораздо большего, чем тот, кому твердили про «Чё ты тут малюешь? Хватит ерундой заниматься!», «Ты зачем яйца из холодильника достал? Не лезь сюда больше, косорукий!» и «Нет, вы посмотрите на эту бестолочь – вместо того, чтобы уроки делать, она стишки сидит пишет! Бестолочь!»
Хочет – пусть пробует. Понравится – будет этим заниматься. Не понравится – забросит это дело. Но это будет его решение и его выбор. И его понимание собственной самодостаточности.
Я, например, в детстве люто возненавидела пианино – не сам инструмент, а мерзкую училку, которая лупила по моим неуклюжим пальцам. При первой же возможности я забросила музыкалку – и спасибо огромное родителям, что от меня отстали. Про удары линейкой по моим нежным детским рукам я почему-то им не рассказала. Наверное, правильно сделала – зная своего папеньку, могу предположить, что линейка-треугольник оказалась бы засунута в попу злобной тётки и была бы там несколько раз прокручена. А зачем нам такой скандал и ректальное кровопролитие? И только в сорок лет я смогла справиться с ненавистью к крысе-училке, надолго отбившей у меня желание прикасаться к клавишам, и просто для себя занялась музыкой. Благо, нотной грамоте уже была обучена. А толковая девочка-репетитор мне просто помогла.
Кстати, вы заметили, как много сейчас курсов для взрослых? Дизайнерских, спортивных, творческих и музыкальных – ориентированных именно на взрослых. И на них есть большой спрос. А есть он именно потому, что выросло несколько поколений нереализовавшихся детей. Детей, которые после тридцати решаются на то, что им запрещали делать в детстве. И пускай для большинства эти курсы остаются лишь любимым хобби, но они помогают сделать другие, очень важные шаги, которые нам не давали сделать в детстве.
Дают нам почувствовать свою талантливость.
Наташка – вполне состоявшаяся замужняя дама с унылой приличной работой – в тридцать лет заявила, что она хочет рисовать, подалась в художественную школу и, честно отучившись несколько лет, сейчас пишет просто замечательные картины. Под настроение, для себя, в подарок друзьям, специально под интерьеры мужа-дизайнера. Она очень жалеет, что в детстве родители погнали ее в ненавистную «музыкалку», потому что в те времена все дети учились игре на пианино.