Я еще барон. Книга III

Дрейк Сириус

— Не ссы, не осмелятся! — отмахнулась Лора. Она тоже сидела за столом в простом летнем платье. Ниже колен.

— Вижу, ты стала более сдержана в одежде? — заметил я.

— А что, не нравится? — хмыкнула она, и тут лямка словно сама собой спала с ее плеча, чуть оголив грудь.

Ага, бюстгальтер чертовка снова не надела. Рано я ее похвалил…

— Нет-нет! Все нравится, ты прекрасна! Я про то, что ты стала… Как бы это сказать… Более адекватной.

— Так и работает искусственный интеллект, дружок, — развела она руками. — Кстати, когда

мы планируем вернуться в КИИМ? У нас так-то на носу Универсиада.

— Да помню я, но сначала хотелось бы разобраться с тем ублюдком Нарышкиным…

— Всему свое время, Миша.

Пока мы ждали заказ, я в очередной раз поразился, как сильно отличается столица от того же Широкого.

Вокруг только пафосные аристократы да разодетые купцы и ни одного простолюдина. Даже персонал из зажиточных мещан. У причала выстроились машины последних моделей. Блеск корпусов поражал воображение. Очень хотелось себе такую же тачку… Вот какая-то проносящаяся мимо шикарная машина посигналила при виде пятерки моих рыцаринь.

Надеюсь, до конца дня со мной не случится никаких приключений, если только я сам их себе не организую!

* * *

г. Москва.

Это же время.

Последние пару дней граф Серафим Серафимович Нарышкин был не в настроении. А если быть точным, он был просто в ярости.

Он заказал партию артефактов из Широково, где по заверению многих, товар был одним из лучших, если не самый лучший в Империи. Отвалил приличные деньги и был крайне раздосадован, что товар пропал.

Там были образцы артефактов, которыми граф хотел покорить рынок столицы. Но не получилось. Как они говаривали в молодости: «Шел пацан к успеху, но не фартануло…», или кто-то ему помешал.

— Вы получили сведения о пассажирах дирижабля? — сидя на заднем сиденье своего новенького лимузина, спросил он помощников.

— Да, у нас есть полный перечень, — кивнул молодой парень лет двадцати пяти, Герман. В толстых очках и с тоненькими усиками. Он достал из папки список и показал графу. — Никаких подозрительных лиц или тех, кто может работать на жандармов. Проверили всех.

— А что показали камеры с вокзала? — не унимался Нарышкин.

— Женщины садились на судно с чемоданом, — пояснил помощник по имени Вольф, с большими кудрявыми бакенбардами и в пенсне. — У нас есть описание от «музыкантов».

— Ясно. Так куда он мог подеваться?

— Ваше сиятельство, нам известно, что с судна девушки вышли уже без него, — развел руками Герман.

— Я это и без вас знаю! — повысил голос граф. — Эта баба мне звонила, мол, товар пропал. Мне надо знать, куда!

— У нас нет ответа… — оробев, сказал Вольф. — Пока нет.

— Молодец, исправился, — улыбнулся граф. — А что там с камерами на вокзале?

— Все стерто, ваше сиятельство, никаких записей, где могли фигурировать ваши люди.

—

Еще бы. Да и кто докажет, что они мои? Какие-то люди в черном… Бред полный! — хмыкнул он.

Какое-то время они ехали молча, и граф наслаждался тихой классической музыкой из колонок. Хорошая модель, ему очень нравилось.

На время он успокоился. Проезжая мимо речного ресторанчика, он увидел в окне парня с девицами.

— Эх, молодежь, — вздохнул он про себя, вспоминая юные годы, когда сам лазил с парнями в женское общежитие гимназии в Казани. — Рудик, посигналь тем красавицам!

Водитель исполнил приказ.

Серафим Серафимович позавидовал тому парню. Один, а сразу с пятью, и такой молодой. Не могут же они быть его сестрами! Да и сам он писаный красавец. Вот зараза.

Вот так и накрутил себе. А заодно вспомнил, что у той бабы, которая везла его артефакты, тоже были пять шлюх, которых она планировала оставить графу на неопределенный срок.

Но кто-то сжег его поместье и убил всю охрану.

— Что по Махмуду? — вдруг спросил граф, и его помощники мигом утонули в блокнотах.

— Пришла экспертиза! — затараторил Герман. — Все мертвы, испытуемые пропали, ни одного живого свидетеля, очевидцев со стороны тоже нет.

— А камеры? Там же были кармеры?! Я все ими напичкал! — рявкнул граф. Его настроение быстро рухнуло до нуля.

— Камеры выключены, кристалл питания пропал, — вздохнул Вольф.

— Скотина! Я узнаю, кто этот негодяй, простой смертью он не отделается… — Граф еще долго сжимал кулаки, а затем добавил: — Шубин так и молчит по поводу ситуации в Широково?

— Пока да, — кивнул Герман. — Все боятся Есенина, который никак не уедет. Хотя уже пару дней от него тишина. Как только его зафиксируют где-то еще, то Шубин с Трубецким сразу свяжутся с нами.

— Эти двое выскочек достали… Как бы мне от них отвязаться, — пробурчал Нарышкин.

— Ваше сиятельство, пока они нам нужны для сдерживания Бердышева, — напомнил Вольф.

— Да я помню, — махнул рукой Нарышкин. — Ладно, поехали в метрополь, проголодался!

* * *

К моей радости никаких приключений в ресторане не произошло. Все было тихо, спокойно, девушки остались сыты и довольны. К моему удивлению, одинокий мужчина, который сидел с книжкой, оказался поэтом, и к нашей удаче, именно сегодня в этом заведении проходил открытый поэтический вечер.

Мы пришли слишком рано, но через час ресторан наполнился до отказа.

Когда же объявили, что каждый желающий может подойти к микрофону и зачитать свои произведения, этот мужчина поднялся первым с десятком стихов собственного сочинения.

— Как красиво, — вздохнула Лира, блаженно слушая поэта.

Я не любитель поэзии, поэтому не вслушивался в стихи, а вот дамы погрузились с головой.

— Хех, какие, оказывается, они тонкие натуры… — умилилась Лора.

Мы прослушали полчаса этого гражданина, пока он не поклонился и под аплодисменты не сошел со сцены.