Я Гордый часть 5
Шрифт:
— Вы, русские, очень странные. Мы познаем силу через просветление и медитации, а вы через боль, граничащую со смертью.
— Потому что боль — лучший учитель, — повторил я сакральную фразу наших Старших.
— И часто тебе там было больно?
— Всегда. Каждую минуту без перерыва на сон. Добрый меч закаляют в огне и воде, но прежде по нему долго бьют. Только так рождается шедевр. Там были схожие методы.
— Это у тебя оттуда? — дотронулась она до шрама на моем лице. — Почему не убрал?
— Оставил как напоминание
— Ты к тем девчонкам, с которыми спал, когда учился? Так уже нет их здесь.
— В смысле, нет? А куда делись?
— Перевелись вроде. Аккурат в том году. Вернулись с каникул, а их нет. Вроде как в Псковское Гусарское училище. У них сильный дар воздуха обнаружился, вот их и перевели.
— Хорошо, что сказала. Воздух, говоришь — интересно.
— Ты что-то знаешь?
— Скажи, ты не в курсе, а они ранг случайно не повысили?
— Не помню, но вроде воинами были.
— Ага, — кивнул я. — Понятно.
— Что тебе понятно? Колись давай!
— Да ничего такого, кроме того, что мне их надо найти.
— Зачем? На сладенькое потянуло? Так пошли ко мне, досыта накормлю.
— Нет, хочу одну мысль проверить. И если она верна, то всё становится очень интересно…
— Что интересно? Ну скажи! Я же от любопытства умру.
— Потом. Сначала проверка. Все, пошли, я тебя провожу, а то засиделся, да и у тебя ещё дела наверняка есть.
— Ну пошли, раз ты так торопишься. Впрочем, мне же лучше. Чем меньше тебя видят, тем меньше липнуть будут.
— Ну прямо таки липнуть. Помню я, как вы с Дильнурой меня делили. Смех и грех.
— Было дело, — улыбнулась она. — Как война началась, она спешно уехала и с тех пор от нее тишина.
— У ее самодеятельного отца сейчас большие проблемы. Влез куда не надо, и я даже не представляю, как он от нас откупаться будет.
— Это да. Пример наглов кого хочешь заставит задуматься. И чего они полезли-то? Убийство Анны — слишком уж странный повод, тем более, что все было по-честному.
— Анна жива.
— В смысле? Я сама видела ее труп.
— Ну, или была жива, сейчас уже не уверен. Все было подстроено, а Ольгу подставили. Те, кто это сделал, уже давно найдены и кормят червей. Но не суть. Там совсем другие причины были для того, чтобы все это начать. И те, кто поверил наглам, сильно просчитались, впрочем, как всегда. Эта нация никогда не отличалась честностью в отношениях и не признавала равного партнерства. Сатрап повелся на их обещания, забыв об этом, вот теперь и расхлебывает. Ну, и его семья вместе с ним. Дильнуру жаль, но родителей не выбирают.
— Она не хотела уезжать. Вплоть до того, что собиралась подать прошение на имя императора, чтобы остаться.
— Это был бы глупый поступок. Предателей нигде не любят. Там бы ее не простили, а тут не поняли.
— Это
— Я это понимаю. Но все равно, это было бы глупо. Тем более, что я ей никаких обещаний не давал.
Так за разговором мы подошли к общежитию. Линь демонстративно меня обняла, поцеловала в щеку и гордым шагом вошла внутрь. Ну а я, оглядевшись и не заметив знакомых лиц, направился к выходу. На сегодня я тут все дела решил.
— Ваше Высочество.
— Госпожа Джоунс, — остановился я, почти достигнув ворот.
— Рада, что успела с вами встретиться до того, как вы уехали.
— Вы могли просто мне написать и договориться о встрече.
— Увы, вашего контакта у меня нет, а делать это через официальные источники долго и муторно. Я понимаю, что вы занятой человек, но не уделите ли мне десять минут? Рядом с академией есть уютное кафе, где нам не помешают.
— Конечно. Как я могу отказать прекрасной представительнице Пендосии?
Ну, и мы пошли ножками, почти без охраны — не принимать же всерьёз какую-то жалкую сотню агентов Тайного приказа и ее человек двадцать. Этого же бесконечно мало, чтобы нас охранять. Я старательно делал вид, что их не замечаю, а ей, похоже, было пофиг, ну, или она реально их не видела.
— Чашку кофе и яблочный штрудель, -сделал я заказ.
Ангелина же ограничилась только кофе. Официантка жутко робела перед нами и, похоже, меня узнала. Личико ее раскраснелось, ручки дрожали. Попытавшись ей доброжелательно улыбнуться, я, как мне показалось, сделал только хуже — ее начало еще сильней трясти. Я уже испугался за сохранность заказа, но нет — профессионал в ней сработал на пять и она ничего не уронила и не разлила. Смущенно раскрасневшись, она бросила робкий взгляд на меня и едва не бегом умчалась за стойку.
— А вы не теряете хватки, Ваше Высочество.
— Ангелина, давай на ты. А то Ваше Высочество, исходящее от тебя, звучит как ругательство, — поморщился я.
— Да как скажешь, — легко согласилась она. — Скажу честно, я ждала, когда ты появишься в академии, но не ожидала, что так быстро, вот и не успела перехватить тебя раньше ханьки.
— А зачем меня надо было перехватывать? Или ты все еще надеешься заключить со мной сделку? — улыбнулся я, скользнув взглядом по ее фигурке. Та это, естественно, заметила и еще больше выпятила свою необъятную грудь.
— Надеюсь, конечно, но уже на других условиях. Признаюсь, я тогда откровенно сглупила, попытавшись все перевести в привычное для меня русло.
— Да? И каких же?
— Признаюсь, твое возвращение, а после блестяще проведенная операция на Камчатке произвела полный фурор среди знающих и умеющих думать людей. А уж то, как ты поступил с Виндзором, вообще достойно аплодисментов.
— Я сейчас не понял. Причем тут я и Камчатка? Да еще и какого-то Виндзора приплела. Насколько я знаю из отчетов, он сам сбежал.