Я Гордый. Часть 4

Машуков Тимур

Ну понятно, собор — эти набожные наемники туда ни ногой! Но… Потерять газопровод… Документы и образцы…

Фиррова победа!

И где эти лоботрясы, которых он послал за проклятым агрономом, забери его бездна?!

Теперь только его знания могут все исправить!

О, Дева Мария, как же болит голова!

Дожил — с Его деньгами и положением САМОМУ вступать в бой! Numero-no significa calidad! (Количество — не значит качество — исп.)

Рассчитывать пришлось опять лишь на проверенных в деле людей и на личную гвардию ветеранов.

Он

был зол! И эта головная боль…

Или морфин начинает действовать и посыльные несут бред:

прыгающие гранаты? Нехватка красных пакетов? Задержка основных сил боевиков к началу войны?…

Труп посыльного упал почти без грохота на остатки дорогого паркета.

Он убрал дымящийся револьвер и во всю глотку прокричал:

— Numero-no significa calidad!

Похоже, только этого и ждала фортуна — в дверном проеме появились тени и швырнули агронома к Его ногам!

Он улыбнулся!

Вот теперь… Это — ПОБЕДА!

Все восстановится и встанет на круги своя! Бизнес принесет свои плоды и деньги! А этого человечишку будут охранять денно и нощно! И только самые лучшие из его людей!

Его людей… Да, потери велики, но он благодарен всем им — и каждому отдельно! И павшим, и живым! Они принесли Ему ПОБЕДУ!!!

Взгляд, брошенный на агронома, заставил улыбнуться Его еще шире!

Это — НЕ конец!

Взгляд Пабло Родригеса лениво скользил по стене, испещренной наспех замазанными отверстиями от пуль. Он выдержал паузу и остановил взгляд на агрономе, сидящем напротив него.

— Ты же понимаешь, что агроном мне нужен только если ему есть чем заняться, — вновь заговорил новый глава, — а ты подвел меня. Где чертежи, где семена, на которые я рассчитывал? Сгорели вместе с виллой? А куда ты смотрел? Мне кажется, не все потеряно, не так ли? Наверное, у тебя есть, чем меня порадовать?

— Конечно, дон Пабло! Я буду стараться! Я сделаю все, что от меня зависит! Не могли мои разработки пропасть бесследно. Я буду работать. Я соберу информацию, я соберу установку. Я сделаю все, дон! — бессвязно бормотал агроном, опустив глаза под тяжелым взглядом Пабло.

— Делай что надо, в твоем распоряжении все мои ресурсы, все мои бойцы. Скажи, что надо делать — и они сделают это для тебя. Бери любые суммы денег из моего сейфа. Но ты же понимаешь, что тебе придется хорошо постараться, чтобы оправдать мое доверие? Думаю, ты же не хочешь меня расстраивать?

— Я буду стараться… Я… я сделаю все… все, что от меня зависит… я буду работать… вы будете довольны, благородный дон…

Голос агронома упал до шепота.

— Иди, у тебя сутки, чтобы исправить то, что ты наделал. К вечеру меня на столе должны лежать чертежи и семена для начала производства.

Агронома не надо было уговаривать. Он был счастлив уйти из кабинета живым.

Дон Пабло расслабился и закрыл глаза. Боль от ран не давала ему спать и он был утомлен. Но стук в дверь прервал его отдых. Она со скрипом открылась, и в комнату

вошел человек. Что-то смутно знакомое было в его лице, но тот никак не мог припомнить, кто же это.

— Теперь, значит, ты новый дон и хозяин этих мест? — начал разговор незнакомец. — Теперь ты крупная фигура в нашем деле? А ведь всего несколько лет назад ты таких ловил и сажал, дон Пабло. Служил правительству, рос в званиях… Я был таким же, как ты, может, вспомнишь меня?

Тот посмотрел на него, начал смутно припоминать: операция в Картахене, захват главаря, суд… да! Я знаю этого человека! Он резко встрепенулся, его рука непроизвольно потянулась к мачете.

— Вижу, узнал ты меня, Родригес. Да, когда-то меня звали дон Сервантес Лопес! Я ездил только на белом линкольне и под моим командованием было не менее сотни отборных головорезов. До той твоей операции. Теперь, благодаря тебе, всего этого у меня нет. Но все это есть у тебя. Оставь свое мачете, я не хочу тебе мстить. Тем более, вряд ли я уйду отсюда живым. У меня к тебе предложение: верни мне все, что отнял — власть, людей, деньги. И просто уходи. Уходи, уезжай как можно дальше. И я не хочу о тебе никогда больше слышать! Может, в этом случае ты проживешь подольше. Иначе, сам понимаешь, месть не заставит себе долго ждать.

— И что ты сможешь противопоставить мне? — ответил он. — У меня есть все. А у тебя ничего.

— Ошибаешься. На меня работает дон Альварес. Этот варщик ничуть не хуже твоего агронома. Он только что вернулся из Альбукерке и готов применить свои знания. А для того, чтобы предоставить ему ресурсы, у меня есть моя банда. Я собрал их после побега из зоны и они готовы поработать для того, чтобы обеспечить свое будущее. Думаю, ты понимаешь меня, благородный дон.

Внутри Родригеса закипела кровь, а глаза налились яростью.

— Пошел на хрен отсюда, бездомная шавка! Уйди, поджав свой облезлый хвост, пока я не отрубил его! Ты не получишь ни песо! Я! Я заработал все это своим трудом, я положил на это свое здоровье! Здесь нет ни копейки твоих денег! Убирайся со своей бандой обратно в Картахену, может, там ты найдешь себе место. Мой лучший подарок для тебя — это то, что сейчас ты можешь уйти отсюда живым!

— Я ждал этого ответа от тебя, Пабло, и ничуть не удивлен. На твоем месте я отпустил бы такого человека только с колумбийским галстуком. Но ты благороден. И это твоя ошибка. Ты знаешь, что последует за этим.

После этого он встал, развернулся и вышел из кабинета. Тот посмотрел ему вслед и уже открыл рот, чтобы отдать приказ, как увидел катящуюся по полу гранату…

За тридцать минут до этого

Два выстрела, приглушенных магическим глушителем, с интервалом в две секунды — и охранники на вышках легли. Бестолочи дежурили по одному — совсем расслабились. Следом за ними легли и два охранника, как раз завернувшие за дом. Путь для группы был открыт.