Я хочу твоего мужа
Шрифт:
– Я же говорила. Она – молодец.
Я открываю сообщение и сначала не могу понять, что к чему.
Какая-то фотка в раздевалке. На лавке сидит Марина, лица не видно, но знаю, что это она. Одна нога у нее перемотана эластичным бинтом. И подпись Жанны: «Звезда довыпендривалась на эллипсоиде и вывихнула щиколотку».
– Есть все-таки справедливость в этой вселенной, – показываю Алисе сообщение, – зацени. Так ей и надо!
С мстительным удовлетворением рассматриваю фотографию «соперницы» и улыбаюсь. Будет знать, как к чужим мужьям
– Зай, я бы на твоем месте не радовалась, – Алиса, наоборот, хмурится.
– Да, я знаю, что нельзя желать зла другим. Карма и все такое…
– Кира, кармы-чакры и прочие высшие материи – это прекрасно. Но речь совсем не о том.
– О чем же?
– О том, что сейчас она «инвалид – ножка болит». Маленькая хрупкая девочка с большими грустными глазами, которая мучается от боли. Такая жалкая, беспомощная, беззащитная. И так хочется ей помочь, облегчить страдания.
– Мне не хочется.
– Тьфу, ты! Кир! Да не о тебе сейчас речь! А о муже твоем ненаглядном.
Наконец, до меня доходит, что она имеет в виду:
– Думаешь, он бросится ей помогать? – от одной этой мысли у меня стынут внутренности.
– А вот это, дорогая моя, уже зависит от тебя.
Снова в животе шевелятся черные змеи. И если еще минуту назад я испытывала кровожадное удовлетворение, то сейчас, почему-то становится страшно.
***
Разговор с Алисой поселил у меня в душе стойкое ощущение тревоги. Я чувствовала себя моряком на старом судне посреди зловеще притихшего океана. Кажется, еще немного и начнется шторм, который снесет все на своем пути.
И как бы я ни пыталась успокоиться, как бы ни настраивала себя на мирный лад, ни черта не выходило. Я думала об этом постоянно, каждую секунду. Вдобавок паранойя включилась на полную мощность. Придя домой первая, я с маниакальным рвением следила за стрелкой часов и молилась, чтобы Леша вернулся вовремя.
И он сделал это. Разве что минут на десять задержавшись, потому что ему приспичило протереть фары у машины и коврики вытряхнуть. Я этот момент смотрела на него из окна, притаившись за шторами. Пожирала взглядом широкоплечую фигуру и как заведенная повторяла:
– Только не подведи… Только не подведи.
Я не знаю, как мне удалось столько лет прожить с ним и ни разу не нырнуть в омут ревности, но сейчас пришла расплата. Потому что от этой самой ревности меня выворачивало наизнанку, выкручивало жилы, дробило кости. Я сдохну, если он меня предаст. Просто сдохну и все.
Я хочу твоего мужа…
Эти слова гремят набатом у меня в голове.
– Хрен тебе! – шепчу, наблюдая, как Леша идет к подъезду, – хрен тебе, а не мой муж.
Еле хватает сил дождаться, когда он поднимется в квартиру. Звук отпираемого замка для меня как выстрел на беговой дорожке. Я срываюсь. Бегу в прихожую и набрасываюсь, едва он успевает разуться.
– Кир, –
– Люблю тебя, – шепчу в губы, – соскучилась.
Обнимаю его крепко-крепко, целую, а у самой сердце заходится. Тот страх, который поселился в душе с сегодняшнего дня, никуда не уходит, лишь сворачивается тугим ледяным кольцом в животе и затаивается. А я хочу как прежде! Без потайных мыслей, без воспоминаний о чужих ярко-накрашенных губах и наглых глазищах. Я хочу, чтобы только мы остались: он и я.
– Кир… – выдыхает, предпринимая очередную попытку меня остановить, но проигрывает мне и своим желаниям, – а…к черту.
Подхватывает меня на руки и несет в комнату. Мы торопливо избавляемся от одежды, льнем друг к другу, сгорая от нетерпения. И, наверное, соседи вплоть до первого этажа слышат, как я кричу его имя.
А потом пустота…
Лежу у него на груди, стеклянным взглядом смотрю в потолок, пытаюсь продышаться. Леша рядом, но я подвигаюсь еще ближе, закидываю на него ногу, всеми силами демонстрируя коварной Вселенной, что он мой. МОЙ! И если это потребуется я горло той стерве перегрызу. Да кому угодно перегрызу.
– Кир, все в порядке? – осторожно спрашивает муж, едва ощутимо водя кончиками пальцев по моему плечу.
– Нет.
Я хочу честности от него, поэтому не имею права на вранье.
– Что случилось? – он тут же хмурится.
– Случилось то, что мы поругались. И мне без тебя плохо.
– Мне тоже плохо, но…
– Погоди. Давай без «но», пожалуйста. Просто послушай меня. Я тебя люблю больше жизни, и одна только мысль о расставании сводит с ума…
– Так! Стоп! Какое еще расставание? – он приподнимается на одном локте и сморит на меня квадратными глазами.
– Леш, – я говорю тихо и на удивление спокойно несмотря на то, что внутренности вибрируют, – если вдруг…ты…с этой Мариной.
– Кира, не надо.
– Просто послушай, – беру его за руку и переплетаю наши пальцы, – если вдруг…мне будет очень плохо и больно… И я не смогу тебя простить. Все развалится.
Смотрю в его глаза.
Пожалуйста, услышь меня. Пойми, что я пытаюсь сказать. Почувствуй. И не подведи…
Леша обхватывает ладонями мое лицо:
– Кир, забудь про нее. Просто сотрудница. Ко мне отношения не имеет никакого. Мне она не интересна.
– Она красивая. Ты же не можешь это отрицать.
– Ты красивее, – выдает не задумываясь, – и я тебя люблю. Ты же знаешь.
– Знаю.
– Прости меня еще раз за то, что я соврал. Это механически вышло. Не подумал, что все может раскрыться и принять такой неприятный оборот.
Хочется отвесить едкое замечание, что голова нужна не только для того, чтобы в нее есть, но сдерживаюсь. Не хочу скандалов, хочу, чтобы между нами больше не было недомолвок и напряженности.
– Любая ложь рано или поздно раскрывается, Леш. Любая. Просто помни об этом на будущее.