Я - Хюррем!
Шрифт:
Стыдно признаваться, но я буду по ней скучать.
С этими мыслями я направилась в свои покои и неожиданно наткнулась на маленького самодовольного крысенка, копошившегося на этаже фавориток с сундуком, полным завалявшихся без дела тканей. При виде меня ЭТО выпрямилось, гордо подбоченилось и заявило:
– Что, госпожа?! Вы говорили, что не видать мне Повелителя и хальвета!
Это когда я такое говорила?!
–
Ох ты ж, Господи. Ну и радуйся этому теперь.
Я молча пожала плечами и попыталась пройти в свои покои.
– Вашей власти пришел конец!
Из моей груди вырвался нервный смешок. Ее Тахмасп прислал специально, чтобы меня доводить? Надо будет сказать спасибо, написав ответное письмо, а то мне как-то скучно жить стало в тихом гареме.
Вокруг нас начали собираться фаворитки Сулеймана. Айше Хатун, которй давным-давно разок посчастливилось побывать в «райских садах» молодого и голодного до тела Сулика, с искренним интересом прислушивалась к словам писклявой швабры.
Швабра одернула на подобии груди кривенький лиф платья, и пошла в атаку.
– Вы и так нарушили все правила и устои гарема!
– Прекрасно, но это я и без тебя знаю, — нежно улыбнулась я, наконец-то соизволив развернуться к сопернице лицом. — И что дальше?
– Наш Повелитель женился на безродной рабыне с Красной Руси! Его теперь за это позорят! — обличающе ткнула пальцем мне в грудь маленькая хамка. Я молниеносно перехватила ее руку и сильно сдавила ее, выкручивая запястье. Дождавшись, пока Фирузе заревет от боли, склонила ее как нашкодившего щенка и, нагнувшись к ее лицу, тихо прошипела:
– Запомни, Фирузе. Если ты еще раз, еще ХОТЬ РАЗ скажешь что-то не то и не тем тоном обо мне, или о нашем Повелителе, да еще и в присутствии других рабынь — я задушу тебя вот этими самыми руками, а затем сброшу в Босфор. И знаешь, что? МНЕ ЗА ЭТО НИЧЕГО НЕ БУДЕТ.
С этими словами я оттолкнула от себя рыдающую девчонку и молча прошла в свои покои под испуганными взглядами наложниц.
В голове был полный и форменный бардак, избавиться от которого не представлялось возможным. Перед глазами стояло злое и красное лицо Фирузе. Мне стало почему-то стыдно перед маленькой, но наглой девчонкой за свое поведение. Разговаривать злобным тоном и пугать людей я училась еще в современной Москве, и теперь мне было страшно за неподготовленные мозги средневековой племянницы шаха. С другой стороны, она хамила главной Хасеки гарема, а это плохо. За такое наказывают. А я ведь ее даже в темницу не отправила!
Успокоив себя этим соображением, я потянулась за лукумом и неожиданно заметила отсутствие Гюль-аги.
И где
– Мария, найди Гюль-агу, и позови ко мне, — в изнеможении опускаясь на изящную оттоманку, попросила я. Девушка поклонилась и побежала исполнять приказ.
Только я вздохнула свободно, ожидая прихода верного слуги, как в мои покои вломился страдающий Сулейман.
– Хюррем! — вырвался из него крик души, и мне пришлось спешно бежать к нему с утешениями. –За что Аллах так покарал меня, скажи?! За что?!
А я как будто знаю. Я что, Аллах?!
Мило улыбнувшись, я обняла Сулеймана и начала нести убаюкивающую ересь о том, что Бог не посылает человеку испытаний выше его сил. Поддавшийся моим увещеваниям Сулейман уютно разместился на кушетке и посадил меня на колени, спрятав лицо в вырезе декольте.
Ты еще поплачь, маленький большой мальчик. Я на тебя злая до сих пор, между прочим, а ты тут бегаешь как ни в чем не бывало.
– Моя Хюррем… — и руки еще целует.
– Сулейма-ан… — томно прошептала я.- А ты внимательно смотрел на лицо погибшего мальчика?
Султан вздрогнул, как от удара, и уставился на меня испуганными глазами.
– Почему ты не назвала его…Мустафой? …
– Потому что это не Мустафа, -мило улыбнулась я, поднимаясь с колен мужа.- И я тебе это докажу.
А ведь хотела же сперва с Валидэ все обсудить, идиотка!
Глава 54, в которой Ибрагим удивляет всех
Корабль готовился к отплытию, капитан и матросы сновали по берегу, будто толстые мыши, готовящие запасы на зиму. Темноволосый мужчина с маленьким мальчиком на руках невольно усмехнулся, заметив такое сходство.
Мыши, они и есть мыши — хоть и в человеческом облике. Трусливые, глупые и маленькие. Они не стремятся к власти и довольствуются самым малым — небольшим кошельком с золотом, выгодно сосватанной женой и дарованными Аллахом детьми.
«А я власти хочу, — сердито подумал про себя темноволосый мужчина. –И ее. Русскую нахалку. Вот угораздило же влюбиться на свою голову!»
Как вы уже, наверное, догадались — темноволосым мужчиной был бывший Великий визирь Сулейман-хана, сын греческого рыбака из Парги, Ибрагим-паша Хазретлери.
В данный момент он ждал отплытия судна, на котором его доверенный человек должен будет увезти маленького шехзаде Мустфау, которого все во дворце на данный момент должны считать мертвым. Если только русская ведьма не заметила подмену… При этой мысли бывший Великий визирь содрогнулся. Впрочем, даже если и заметила — ее это уже никак не спасет.