Я и мой капитан
Шрифт:
— Ага, знаю! — проявила Ира недюжинные познания в оптике кристаллов. — Черное поглощает, белое отражает!
— Нет, — я вынужден был ее разочаровать, — наоборот. Так как модификаторы наноткани…
— Какой ты нудный, Макс! — Симбионт уже с трудом стащил черное платьице с манекена и ринулся в кабинку для переодевания.
Хлюп проводил ее заинтересованным взглядом.
— Так, куда же мне тебя положить, чтобы не украли? — задумалась самка, стаскивая обруч номер четыре.
— Да я в общем-то на корабле, как всегда, так что…
— Я знаю, — суетилась
— Куда хочешь — можешь оставить у продавца, но, думаю, тебе потребуется моя помощь.
— Ладно, только ты отвернись и не подглядывай… Где тут у тебя камера?..
В следующий момент я был уже на полу, изучая гладь белого пластика. Потом увидел краешком камеры оранжевый рукав комбинезона, упавший на плитку рядом со мной.
— Как его растянуть-то? — недоумевал симбионт. — Оно не хочет.
— Там кнопочка есть за подкладкой сзади, у горловины, круглая такая. Если горит синим, то ты можешь разрывать ткань в любом месте и соединять, если сенсор зеленый — то ткань только растягивается в любую сторону, но не рвется. Рвать лучше всеми пальцами, как прилипнут, или ладонью.
— Ага, поняла! — Ира возилась с нарядом минуты три, что-то настраивая.
— Когда переключишься на зеленый режим, попробуй сплющить двумя пальцами ткань и сделать стрелку, — посоветовал я. — А в синем режиме обычно делают разрезы на модных показах.
— Значит, тут есть сезоны моды?
— Конечно. Бормотун — центр галактической моды. По крайней мере, многие так считают. Потому что модельерам шить ничего не нужно. Они соревнуются, кто какую форму придаст ткани прямо на подиуме. Хотя кутюрье старой школы обвиняют…
— Круто как! — прервала мою лекцию Ирина, подбирая браслет с пола. — Идем глянем, что вышло.
Она подбежала к зеркалу во всю стену рядом с кабинками для переодевания.
— Видно? — Симбионт уверенно нажал кнопку среды «коктейль», созерцая свое отражение в приглушенном освещении клубной вечеринки. — Ну как?
— Нормально вроде, — откликнулся я, глядя на нее в облегающем черном платье. — Но ты же знаешь: для меня платье — оно и есть платье.
— Может быть, воротник вот так вот поднять стоечкой, а декольте увеличить? — Пальцы самки ловко забегали по ткани. — И рукава… вот… А как бретельки делать, если понадобится? — критически разглядывала свой наряд самка.
«Очень быстро она освоилась, с уборкой бы так», — вздохнул я. И в этот момент случилось то, что отправило мою Ирину в нокаут. Не меня, нет. Только ее.
Из соседней кабинки выплыла женская особь гуманоида откуда-то с Кассиопеи. Эти беты, зеты, тэты, эпсилоны, ипсилоны, альфы и омеги — в них Создатель шасси сломит. Самка весьма грациозно, покачивая бедрами, подошла к зеркалу, встала рядом с симбионтом и нажала другую кнопку, позируя в платье болотного цвета, с вращающимся на нем фиолетовым геометрическим узором. У Иры, кажется, разом отказали дыхательные функции организма. Она снизу вверх смотрела на элегантную чернокожую инопланетянку под два метра ростом, абсолютно лысую, с раскосыми глазами и носом, узкой линией
— Э-э-э-та… эта… эта… — выдавила Ира, обалдевшим взглядом провожая инопланетянку, которая с недовольным видом возвращалась в кабинку.
— Думаешь, эта Кассиопеи? — заинтересованно спросил я. — Не уверен — в этих смежных системах обитают такие похожие расы… Я бы поставил на дельту, но можем у нее самой спросить…
— Эт-та… эт-та как это? — Симбионт медленно обретал дар речи. — Эт-та что же ж эт-та… У нее красивое платье, а мне тольк-ко черное или белое… Э-э-э-т-та… дискриминация! — заорала Ира. — Я заявлю сейчас менеджеру! — И, путаясь в складках платья, вприпрыжку понеслась к кассиру.
У того глаза на лоб полезли, и он вжался в миниатюрное креслице, так как моя самка, летящая к прилавку, потряхивая иссиня-черной шевелюрой, как вороной конь гривой, выглядела весьма грозно и решительно.
— Стой! — крикнул я в динамик на полной громкости.
Никакого эффекта.
— Стой, а то долбану током! — пригрозил я, хотя никакого электрошокера в браслете не было.
Но симбионт об этом не догадывался и замедлил свой галоп.
— Чего? — зло спросила самка.
— У тебя абсолютно ТАКОЕ же платье, как у нее, — отчеканивая каждое слово, произнес я.
— Но… но… как же?.. — Ира задыхалась от возбуждения.
— Ты же еще цвет даже не начала выбирать.
— А… а-а где тут цвет выбирать? — заплетающимся языком спросила она.
— Вон прилавок с модификаторами, справа от манекенов.
Ирина завертела головой, отыскав на стене ряды круглых серебристых заклепок:
— Эти блестящие пуговицы?
— Да.
— Я думала, это украшения… типа хай-тек такой.
— Украшения, но только для костюмов.
Симбионт медленно выдохнул и направился к прилавку, приветливо помахав рукой испуганному «лилипуту» за стойкой.
— Все по одному кредиту? — удивилась Ира.
— Да, это лишь чипы с микропрограммами, изменяющими отражающие свойства наноткани.
— И как это работает?
— Бери любую кнопку и втыкай в платье. Верхний ряд — цвета фона, под ними — узоры, в самом низу — чипы, отвечающие за динамические характеристики рисунка.
Самка взяла первую попавшуюся пуговицу и приложила к платью. То немедленно покрылось флористическим черно-белым орнаментом.
— Офигеть!.. — восторженно прошептала Ира.
— Я же говорил, что понравится. Подержи палец на чипе, чтобы выбрать нужный фрактал.
— Офигеть, — повторил симбионт, глядя, как сложная вязь из лепестков и листьев сменяется еще более вычурной. — Так, этот попробуем, — схватила она кнопку из верхнего ряда. — А-а-а-фи-геть… — Платье изменило цвет на нежно-желтый… — Так… а эту… — Узор водопадом потек сверху вниз…
Минут двадцать до меня доносилось лишь сосредоточенное сопение Иры, пока она втыкала и вынимала пуговицы. Я начал подозревать, что этот процесс может занять бесконечно долгое время: