Я и Орки 2. Звёздная Кобылица

Пекур Татьяна Александровна

— Я, — вышла вперёд женщина, седая как лунь, лицо угловатое и строгое.

— Кто вы? — раскричался принц.

— Уноова, богиня Судьбы, мальчик! Не гневи меня… Я выбрала самую лучшую супругу вам всем! Братья сонтшу, братья Адунат, орк, принцы-наги, Белый охотник, а теперь и ты, Фотоас!

Фотоас сник, закрыл глаза. А я не выдержала и засмеялась!

— Теперь ты не сможешь не отдать мне Тассиля! Иначе никогда не увидишь сына!

— Ну и не надо! Я женюсь на придворной красавице, и она родит мне столько детей, сколько я захочу! — вредничал сайн.

— Нет, никто тебе не родит! — припечатал бог

медицины, — Она ведь говорила тебе? Тогда, когда вы были едины? Вспомни!

Лицо Фотоаса приняло растерянный вид. Потом он обречённо скривился, дав понять, что вспомнил мои слова в гробу. Я сидела на нём, ощущая его семя в себе, вот и сказала, что мы связаны навсегда.

— Ты сказала, что мы едины отныне и навсегда! Но я, думал это относиться к нашему… А вы имели в виду, что теперь я ей супруг?

— Кровью она свяжет всех вас! — заговорила снова судьба, — Никто не уйдёт надолго и далеко, все вернётесь к её порогу! Унижены, гордость отринув, смиренно попросите её о любви! Нет более для вас иной судьбы! — запричитала она, глаза светились, как угли, чёрные и с алыми всполохами внутри.

— Да не переживай ты так! Подумаешь, мы стали супругами! Опыт, как — никак, у меня уже есть, а мои мужья тебе всё объяснят! Проведут так сказать инструктаж по поведению в дружной семье золотой нагини.

По мере моих слов Фотоас всё более растерянно хлопал глазами, а потом и вовсе заплакал! Я растерялась.

— Не плачь! Я… сейчас! — я подошла к Судьбе, покусала губы и, наконец, решилась, — Уважаемая Уноова! Я так понимаю, что он единственный из присутствующих здесь мужчин не рад нашей связи! Можно ли всё повернуть вспять? — горгоны дёрнулись к нам, — И их тоже… они оба ненавидят золотых…

Оба сверкнули синими глазищами, услышав боль в моём голосе. Я только сейчас вспомнила, что наш покровитель уже показывал их мне, когда пытался утешить от связи с охотником.

— Таини! — сонтшу снова встали на колени. Чего это они? Так рады, что я прошу за них? — Не проси за нас…

— Как это не просить? Ты с такой ненавистью сказал, что я такая же шлюха, как и остальные золотые! Я не обвиняю тебя ни в чём! На детей приползёте, глянете! Что ж я, зверь какой? Отцов с детьми разлучать… — бормотала я, стараясь не глядеть в ненавидящие глаза Баатшши.

— Я не… прости меня! Ты не такая, я знаю…

— Нет-нет! Я именно такая! Как видишь, мужчин я люблю, у меня вон их уже сколько! Восемь мужей, на подходе ещё Тассиль, Фотоас под вопросом ещё… — задумчиво прикидывала я.

— Тш-ш! — прошипел он мне в губы, а потом нам стало ни до чего и ни до кого! Сладко, волнительно, безумно нежно целовал меня горгон, я плавилась и текла воском от его страсти.

— Брат! — прорычало слева от нас, — Брат, дай мне поговорить с нашей парой!

Мой сонтшу оторвался от меня, я шумно вдыхала кислород, меж тем жмурясь от счастья и предвкушения неистовых ночей в его руках. Его язык… я хочу его! Сейчас же!

— Тааншши… Ты говорил, что откажешься от неё! — второй горгон дёрнулся как от удара.

— Ты обманул меня! — прорычал мой рыжий номер два, — Ты сказал, что она такая же, как Лааршша! Она совсем другая… — мои глаза были пойманы в плен его двумя окнами во Вселенную.

— Так ты… — опять заткнул меня! Я пыхтела и царапалась, но Баатшши всё сильнее, всё неистовее целовал меня, ласкал

шею, прикусывая её острыми клыками.

— Бр-р-рат! — только после отчётливой угрозы в голосе сонтшу медленно, явно нехотя, разомкнул объятия. Мы оба тяжело дышали, я обморочно висела в его руках, внутри всё пульсировало от желания. А горгон тоже хотел меня: огромные, налитые от желания, оба его достоинства красноречиво прижимались ко мне.

— Я принадлежу тебе, моя пара! — снова оголил шею Баатшши. За ним ту же фразу сказал Тааншши. Я заглянула сначала в глаза моего первого горгона, затем — в синие озёра второго. Оба сейчас пылали решимостью и страстью. Будет ли там любовь? Искренняя и самоотверженная? Так и спросила их, каждого лично и очень интимно прошептав на ухо. Баатшши заалел скулами. Боги, как же это выглядело! Я завелась так, что по волосам стали носиться блики огня.

— Всегда… — прошептал Тааншши, твёрдо встретив мой вопросительный взгляд, а вот его брат только кивнул.

— Баатшши? Мне важен мир в моей семье, понимаешь? Я люблю их! — кивнула на внимательно следящих за нами мужей, — Если я хочу кого-то из них, то остальные просто отступают. Ты сможешь так? — лизнула его ухо, он в ответ пополз руками на мой хвост, нырнул в… о-ох!

— Да! — прохрипел он, прижав к себе так тесно, так сладко! — Я буду ждать… Как я не бегал от судьбы, а она всё же нашла меня! Не одна золотая, так другая!

Я обиженно надулась, тогда он рассмеялся так громогласно, что все даже присели. Тааншши нежно и ласково принял меня из рук в руки так сказать. Он шептал мне, что не забыл наш интим в пещере, даже наушничество Баатшши не смогло его заставить разлюбить меня. Мои волосы, моё лоно, мои крики и стоны… Мой вкус ещё на его губах… Это он так говорил, а я млела, млела и плавилась!

— Смотрите! — вдруг услышали мы. Все повернулись к Источнику. Из груды камней вырвался луч. Был он пока таким тонким, таким слабым. Но он был золотым! И вокруг него обвивалась спираль нежного голубоватого света!

— Вот так! Ты хотел отказаться от неё? — проскрипела Судьба, — Без неё не будет у вас больше Источника! Ты и сам видишь: ваша кровь смешалась в вашем сыне!

— Но…но… Она же не любит меня! — привёл железный аргумент принц.

— Ха-ха-ха. Иди к ней. И спроси то же самое. Только нежно и на ушко, — уже рыдали от смеха боги. Весело им… А мне не очень! Этот капризный, самодовольный павлин мне совсем не нужен! Вот горгоны — это другое дело! Сильные, безумно классные любовники. После них я буду сиять как самое настоящее солнце. Одного капризного Адониса более чем достаточно.

Сонтшу тоже издевательски заржали и даже отошли от меня, давая парню пространство для манёвра.

Фотоас бледной тенью подошёл ко мне, попросил отойти с ним немного в сторону и поговорить. Кивнула, успокоила уже дёрнувшихся нагов, причём к моим эмиссам и сайнам присоединились в едином порыве защитить и сонтшу!

Я села на небольшой валун, стала наблюдать за богами. Они грелись у Источника, как путники у костра. Улыбнулась шкодливо. А если так? Я вспомнила, как мой райши осквернил мною могилку, точнее не состоявшуюся могилку Фотоаса. Вспомнила ночь с Баатшши, его огонь, его страсть. И его брата. Как он смотрел в мои глаза, как сильно и неистово любил меня… Источник стал толще! Так он от меня зависит?