Я и прочие боги этого мира
Шрифт:
Посмотрим, что на общей карте. Так, на первый взгляд все нормально, леса, поля, леса и горы. А это что за красные вспышки на границах. Ого? У нас что, с Серегой пограничный конфликт? Он что, умом тронулся, его ученые только-только дизельный двигатель изобрели, куда ему со мной тягаться? Э-э-э, да это же мои войска на его территории, вон синие прямоугольники, означающие полки, и даже танковый батальон у того самого железного рудника, что я подарил барону Пампе из Воронежа как символ вечной дружбы.
Я схватил «мышь», обвел свои
— Господин гениалиссимус! — начал он, отдав честь. — Не понял приказа, ой…
Наконец служивый разглядел, что докладывает не Малюте, а своему непосредственному Божеству.
— Генерал, — сказал я сурово. — Доложите обстановку.
— Согласно директиве генерального штаба, — отчеканил Лукогорев, снова козырнув, — продолжаем наступление вдоль реки Леночка и ведем упорные бои с агрессором.
— Каким агрессором? — спросил я.
— Войсками Королевства Арканар, вторгшимися на нашу территорию и захватившими богатейшие разработки стратегического сырья — железной руды!
— Какого стратегического сырья? — опешил я. — У нас этой руды хоть завались!
— Не могу знать, Божественный! Согласно директиве…
— Какой директиве?!! Ты что, не знаешь, что этот рудник я с самого начала подарил Сереге… то есть Арканару?
— Не могу знать, Божественный! Согласно директиве генерального… — заладил генерал заевшим патефоном.
— Отставить! — скомандовал я, и генерал послушно замолк. — Слушать мое приказание: войска отвести на довоенные позиции, огня не открывать, все резолюции генерального штаба отменяются до моего особого распоряжения. Выполняйте!
За ночь я почти навел порядок в своей стране: снизил налоги до 15 %, приказал арестовать Малюту вместе с его министрами, описать их дворцы и прочее имущество, отправил послов ко всем соседям с предложением мирных переговоров. Первым появился Серега, то есть Пампа. Барон чуть заметно поклонился и сухо поинтересовался, чего хочет от него вероломный князь. Владислав.
— Брось, Серега, это ж я!
Пампа недоверчиво посмотрел на меня и спросил:
— Влад? Это ты, точно?
— Точнее не бывает! Серег, то есть досточтимый Пампа, а не соблаговолите ли рассказать, что здесь происходит?
Серега хмыкнул:
— А то ты не знаешь. Войну ты, братан, объявил всем кому только можно.
— Я, войну?!! Да меня месяц не было дома! Я в круиз ездил вокруг Средиземки.
— В круиз? Ну, тогда понятно. А я думал, у тебя крышу снесло или ты ядрену бомбу у кого украл. Больно уж борзо политику вел. Слушай, ты извини, тут меня соседи на переговоры приглашают, наверное, все из-за тебя. Я позже с тобой свяжусь.
Следствие велось быстро, солдаты нового министра обороны Лукогорева привозили заговорщиков пачками и еле успевали
Последним на допрос привели бывшего министра культуры. Старик за время следствия явно сдал, впрочем, и премьер Пасюков, возглавлявший следственную комиссию, здоровяком не выглядел. Оно и понятно: два года в тюрьме, пока я наслаждался круизом. Слава Мне, что расстрелять не успели!
Премьер прокашлялся:
— Давай, Пал Палыч, рассказывай, как до такой жизни докатился, как нашему Божественному решился изменить?
Культурный министр не отвечал, лишь беззвучно шевелил губами.
— Как же ты ворам уподобился, типа советника по науке? — укоризненно продолжал Пасюков. — Он-то тот еще проходимец, а ты — заслуженный человек, наградами отмечен.
— А что толку с этих наград?!! — вдруг по-бабьи, фальцетом вскрикнул бывший министр. — Их на хлеб не намажешь! А жизнь-то проходит!
— И ты решил сам себя наградить, — констатировал Пасюков. — Дворец себе за счет средств культуры построить? Бога ты не боишься, Палыч…
— Есть с кого пример брать, — неожиданно возразил министр. — Не на нашего ли Божественного работала столичная Академия целых полгода, забросив все остальные дела? И что им в награду? Премия в размере месячного оклада и благодарность в личное дело. А Божественному нашему баксы в конверте и круиз вокруг Африки…
Ну и змеюку я пригрел у себя на груди. А такой тихенький с виду был старикашка…
Пасюков вопросительно глянул на меня, я в ответ лишь пожал плечами.
Мои плотники уже почти закончили сколачивать эшафот на центральной площади столицы, палач деловито проверял веревки на разрыв, когда в дверь позвонили. Я глянул на часы. Полпятого утра. Ого! В такую рань в гости обычно не ходят. Неужели соседей залил? Я бросился в ванную, но там все было сухо. Подойдя к двери, я прислушался. Позвонили опять, на этот раз решительно и долго.
— Кто там? — осторожно спросил я.
— Открывайте, милиция!
— Какая милиция, зачем? Я не вызывал…
Договорить мне не дали, дверь слетела с петель под мощным ударом, в лоб мне врезалось что-то тяжелое и твердое, последнее, что я услышал, были крики: «Всем оставаться на местах, ОМОН!» и почему-то жужжание принтера…
Голова раскалывалась. Я с трудом открыл глаза и огляделся: серые стены, на окнах решетки, длинный топчан в полкомнаты.
Что это? Где я? Где, где, в Игре… Не иначе, опять мой разведчик в какую-то передрягу вляпался. Не до него сейчас, надо страну от смуты спасать, предателя Малюту арестовывать…