Я иду домой

Гарин Александр Олегович

– Есть способ выбраться отсюда не только через главную дверь?
– не отрывая взгляда от подрагивавших ворсинок на решетке, поинтересовался он у Хесса.

– Я могу вас отвести в воздухоочистительную камеру, из которой воздух гоняют по всему Приюту, - откликнулся тот, тоже посмотрев на решетку.
– Конечно, если там никто не забаррикадировался так же, как в зале. На поверхность можно попасть из подсобки рядом с этой камерой, я именно так и выбрался из своего Приюта. Там должен быть такой же шлюз, что и со стороны главного входа, только поменьше.

И - коридор через пещеры к поверхности. С воздухозаборниками. Идти несколько минут, потому что все равно глубоко. Может, выход вообще засыпало, только трубы торчат. Может, тот, кто построил эти пещеры, прокопал ход прямо туда. Зачем-то. Но, может быть и так, что такого помещения и выхода в этом Приюте вообще нет. Гадать можно до бесконечности. Единственный способ узнать наверняка - пойти взглянуть самим.

Торговец и девушка переглянулись.

– Клёво, - отозвалась Механика, несколько мгновений спустя.
– Типа, хочешь сделать работу хорошо - делай её сам. Моя очередь прошвырнуться, - погладив раненую ногу, прибавила она.
– Леденцу еще с полчаса дрыхнуть, так шта я свободна. Ну чо, поземник, веди, глянем, где у местных славная камерка для клаустрофобии.

Джонни с надеждой взглянул в сторону Меллори, но тот по-прежнему изучал решетку, и желания сию же минуту отправиться на поиски новых приключений не демонстрировал.

– М-может, в другой раз?
– все еще надеясь избежать прогулки по гнетущим коридорам со сквернословящей к месту и не к месту девицей, к тому же абсолютно бесполезной, в случае нападения, взмолился Хесс. Но, в отличие от торговца, Механика как раз демонстрировала жажду деятельности.

– Ладно, - сдался Джонни, видя, что помощи ждать неоткуда.
– Пройдемся еще раз. Только слушаться меня, поняла?

Механика вытаращилась на Хесса почти так же, как на несуществующего когтерога.

– Хрен те в ухо. Самый умный?
– вешая охотничье ружье за спину, поинтересовалась она. И, видя страдальческое выражение на лице Хесса, смягчилась.
– Веди уже, святой перец. Я сразу за тобой!

***

Сжав зубы, Хесс вышел в проклятый коридор, уже искренне надеясь, что они уберутся из Приюта как можно скорее. Ухмыляющаяся Механика топала следом, не забывая, впрочем, смотреть по сторонам. Против ожиданий, Хесс повел ее не вверх, а спустился на полуровня вниз и, пройдя пахнущий сыростью коридорчик, добрался до небольшой, выложенной кафелем комнаты с множеством пластиковых шкафов и двумя длинными скамейками.

Механика огляделась с вполне понятным недоумением.

– Ну? И что это за место?
– подозрительно поинтересовалась она.

– Это мужские душевые, - хмуро пояснил беглец, неприязненно косясь на свою спутницу.
– Я хотел попросить пойти со мной Меллори, но ты влезла сама... В общем, сделай милость - постой тут, пока я туда схожу. Может, это мой последний шанс нормально помыться. Я... на поверхности не больше недели и еще не

привык... как все вы.

Механика наградила его взглядом из серии: "какие мы привередливые!", и, чтобы слова не расходились с делом, добавила вслух.

– Ну, так привыкай побыстрее, снежок. У нас тут на пустошах ванны три раза в день не предусмотрены. Лезь под брызгалку, так и быть, покараулю твое святое тельце.

Джонни крепче стиснул зубы, чтобы не ответить Механике на понятном ей языке. Подождал немного.

– Снаружи.

Механика подмигнула.

– Как?
– ахнула она.
– А как же ужасы, творящиеся в душевых? Фильмов, чтоль, старых не видел? Стоит какой бедолаге влезть под душ и закайфовать под тепленькой водичкой, на заднем плане сразу нарисовывается зловещий силуэт с ножом, или топором, или рыбацким крюком... или багром... Визг, кровишша - так и хлещет. Занавесочка клеенчатая рвется...

Джонни молча указал в сторону. Вдоль стены тянулся ряд одинаковых хромированных душей на гибкой ножке.

– Ни одной занавески.

Механика дернула плечом.

– Постой снаружи, - еще раз попросил Джонни, с нажимом глядя на девушку. Ему до дрожи хотелось скинуть с себя комбинезон и, встав под горячую воду, тереться жесткой губкой до тех пор, пока бы кожа не покраснела и не начала ныть. В почти стерильной душевой, он внезапно понял, насколько успел пропитаться запахом пустошей: его волосы, кожа, трещины на начавших грубеть кистях и ладонях впитали пыль, пот и жару целой недели. Судя по колючкам на щеках и подбородке, лицо тоже включилось в игру "стань своим среди разрухи". Беглец попытался вспомнить, когда последний раз брился. По всем подсчетам, выходило - за пару дней до ухода из Приюта. "То есть целую, если подумать, вечность", - решил про себя Хесс.

– Ой, святоша, - Механика фыркнула, удержавшись, чтобы не сплюнуть на пол.
– С такой печальной рожей тебя согласится охранять целый полк солдат. Не то, что одна грязная, глупая девица, да? Хорош зубами скрипеть, мне твое достоинство ни к черту сдалось, - она круто развернулась на выход.
– Плещись, дитя цивилизации.

Прихрамывая, Механика побрела к двери в душевую. Обернулась.

– Но, если что, кричи. У нас, наверху, говорят - не стыдно помереть с голой жопой, если в руках при этом ружье. Приятной помывки, Джон.

***

Встать под настоящий душ из чистой воды сейчас казалось просто верхом блаженства. Беглец из Приюта так и поступил. Он стоял и стоял под теплыми струями воды и получал ни с чем не сравнимое удовольствие. Раньше Джонни и подумать не мог, что такая обыденная рутинная вещь может приносить такую радость.

Мыло приятно пощипывало, и Джонни с остервенелым наслаждением намыливал и натирал губкой загрубевшую, местами обожженную солнцем кожу.