Я иду тебя искать
Шрифт:
В общем, тему мы на этом заканчиваем, ни к чему обсуждать такие события, сидя за столом в ресторане с очень интересным мужчиной. Потихоньку официант подносит блюда, заказанные Алексом, а я поражаюсь – неужели все это возможно съесть за вечер? Мы неспешно беседуем, едим, пьем вино и наслаждаемся обществом друг друга. Да, я вижу, что этому мужчине со мной интересно, он и не пытается скрывать. Взгляд его ни разу с моего лица не переместился на других женщин, которые находятся в зале и прожигают его затылок своими глазами. А тут есть на что посмотреть, скажу я вам. Ресторан дорогой и дамы сюда приходят соответствующие. Ухоженные, уверенные в себе и очень красивые. Но Алекс не сводит с меня восхищенного взгляда, и это мне льстит.
Когда почти все выпито, и еды на столе почти не остается, Алекс снова накрывает мою руку своей ладонью.
– Настя, у меня предложение. Давай закажем еще бутылочку вина и поедем ко мне. Не
– Поехали, – говорю решительно. Мы не маленькие дети, я хочу этого мужчину, так зачем строить из себя недотрогу?
– Спасибо, – говорит он и вызывает водителя. Потом рассчитывается, оставив щедрые чаевые официанту, и мы выходим на воздух. Ночь теплая и безветренная, но Алекс снимает пиджак и накидывает мне на плечи. А потом стоит так, не убирая рук, очень близко ко мне. Поднимаю голову и целую его, не в силах устоять от такого соблазна, мужчина с готовностью мне отвечает. Его губы теплые и мягкие, а язык, который раздвигает мои, настойчив. В этом человеке удивительное сочетание мягкости и напора, и так во всем, даже в поцелуе. Уже представляю, какой он в сексе, и у меня, в прямом смысле, подкашиваются ноги. Алекс отрывается от меня, придерживает и зарывается носом куда-то в мою макушку. Туда же и шепчет. – Если сейчас не остановимся, то я затащу тебя в ближайшую подворотню.
Честно говоря, ничего против подворотни я уже не имею. Но не говорить же об этом мужчине, который еще даже не стал мне любовником. Так мы и стоим несколько минут, Алекс горячим дыханием обдает мою макушку, а я в кольце его рук. Интимность момента нарушает звуковой сигнал, за нами приехал водитель. Все втроем мы усаживаемся в машину Алекса, мужчина за руль, а мы на заднее сидение. Всю дорогу молчим, Алекс лишь держит меня за руку, перебирая пальцы, а я сижу, отвернувшись к окну, и думаю о том, что, наверное, не стоило соглашаться. Но путь назад уже отрезан.
Глава 14. У Алекса.
Дом, к которому мы подъезжаем, особого впечатления не производит. Обычная, достаточно еще новая шестнадцатиэтажка, которые массово строились еще лет пять назад. Строятся и сейчас, город потихоньку разрастается, но в связи с тем, что спрос на квартиры упал, не так активно.
Алекс показывает водителю, где нас высадить, расплачивается и мужчина уезжает, а мы идем к подъезду. Там чисто и уютно, в комнатушке располагается консьерж, а в лифте не пахнет кошачьей мочой. Наверное, именно это больше всего и отличает новые дома с людьми не бедными, от старых.
– На самый верх забрался? – заметив, что Алекс нажимает кнопку с цифрой шестнадцать, улыбаюсь я.
– Да, оттуда прекрасный вид. А я люблю иногда посидеть на балконе с чашкой кофе, любуясь на ночной город.
– Кофе ночью?
– У меня бывает бессонница, – Алекс ласково мне улыбается. – Вот и сижу, думы думаю.
– А я сплю ночью, как убитая. За день, иной раз, так вымотаешься и морально, и физически, что засыпаю мгновенно.
– И, слава богу, ничего хорошего в бессоннице нет, – мы выходим из лифта, он как раз останавливается на нужном этаже. Алекс достает ключи, отпирает дверь и пропускает меня вперед. Темнота стоит непроглядная, а где здесь может быть выключатель, я не знаю. Алекс закрывает дверь и тянется куда-то мне за спину, чтобы включить свет, при этом оказываясь очень близко. Наконец, свет загорается и в этот же момент его губы накрывают мои, а сам он прижимает меня к стене. Слышно лишь наше с ним шумное дыхание, которое сбивается у обоих моментально. Рука Алекса ложится мне на бедро, а потом поднимается вверх и обхватывает ягодицу. Из груди вырывается стон, я уже тянусь к ремню его брюк, но мужчина неожиданно отстраняется.
– Подожди, – хрипло говорит он. – Я тебя безумно хочу, но мне нужно в душ.
– Потом, – шепчу, пытаясь вновь дотянуться до его губ.
– Не торопись, у нас вся ночь впереди, – улыбается Алекс и чмокает меня в нос. – Проходи пока, осматривайся. Я скоро.
Он скрывается за дверью ванной комнаты, а я издаю протяжный стон, теперь уже разочарования, и матерюсь, правда, мысленно. Конечно, как девушку это меня не красит, но есть за мной такой грешок, каюсь.
Свет в комнате зажигается, как только я переступаю порог. Осматриваюсь и даже присвистываю. Она огромная. Выглядываю на площадку и убеждаюсь в правильности своих мыслей. На площадке всего две двери, вместо трёх. Одна, которая была здесь при постройке дома, отсутствует. Похоже, Алекс купил две квартиры на этаже и объединил их в одну. Возвращаюсь и иду обследовать квартиру. Всего насчитываю шесть комнат. Ванных две, в одной из них сейчас принимает душ Алекс, но есть и другая. Осмотрев все это великолепие, решаю, пока Алекс
– Красивая девочка, ты где? – похоже, он зовёт меня уже не в первый раз. Только я открываю рот, чтобы ответить, как следующие слова Алекса заставляют меня вздрогнуть и промолчать. – Я понял, хочешь поиграть. Ну ладно: раз, два, три, четыре, пять, я иду тебя искать…
Зажимаю рот рукой, чтобы не вскрикнуть от неожиданности, а потом встаю с кресла и очень тихо подхожу к двери. Слава богу, возле нее есть выключатель и свет можно погасить в ручную, что и делаю. Самую малость приоткрываю дверь, смотрю в образовавшуюся щель. Пока никого не вижу, но шаги слышны. Мысленно молюсь, чтобы мужчина не выбрал библиотеку первой комнатой, куда заглянет, и бог слышит мои молитвы. Алекс скрывается за одной из дверей, а я, не теряя времени, быстрым шагом и, стараясь делать это максимально тихо, иду к входной двери. По пути хватаю сумочку, которая осталась в коридоре, и беспрепятственно покидаю квартиру. По лестнице спускаюсь бегом, а когда оказываюсь на улице, перевожу дыхание и несусь в сторону проспекта. Ловлю там первое попавшееся такси, забиваюсь в угол на заднем сидении и тупо смотрю в окно. Мысли уже даже не путаются, их просто нет. Я не понимаю, что происходит и кто из них играет со мной в эти игры. Алекс или Ник? Ник или Алекс? А может оба?
Глава 15. Ненавижу.
Я дома: сегодня, очень неожиданно, выдался один из немногих вечеров, которые могу провести в тишине и хорошо подумать. Передо мной лист бумаги, на нем написан список из пяти фамилий, последняя, по сути шестая, отдельно. Она выделена жирнее всех, потому что ее ненавижу сильнее всего, всеми фибрами души. Только смотрю в это ненавистное сочетание букв, меня тянет встать, пойти к этой твари и придушить ее, как куропатку. Сдерживаю себя с трудом, не время. Пусть страх завладеет ей полностью, и тогда она еще будет передо мной пресмыкаться, умоляя о пощаде. А я растопчу ее, сначала морально, а потом физически.
Беру красную ручку и напротив фамилии Молчанов ставлю жирный крест. Скоро такой же будет стоять на его могиле. Смотрю на остальные фамилии и непроизвольно сжимаю в руке чашку с кофе, обдумывая дальнейшие действия. Она лопается в моих руках, разлетаясь на части. Ладонь сразу начинает кровоточить, горячая жидкость проливается мне на колени, но я не чувствую боли, уже давно не чувствую… тринадцать лет.
Все началось, хотя тогда еще было не понятно, что это начало конца, но, в общем, началось летом, тринадцать лет назад. Дочь тогда вернулась с дачи, где гостила у бабушки. Настроение у нее было просто отличное, давно мы, родители, не видели ее такой веселой. Она порхала по дому, с удовольствием помогала нам с делами, совсем не перечила и не огрызалась, что последнее время было редкостью: переходный возраст. А через несколько дней Алина начала просится к бабушке вновь. Мы были в шоке, раньше дочка никогда не любила там гостить, а теперь не хотела сидеть в городе. Но нам это было только в радость, моя пожилая на тот момент мама, нуждалась в помощи, а мы не могли постоянно находиться рядом. Так что, с удовольствием разрешили Алине жить там все лето, списывая ее желание на то, что ребенок наш повзрослел и стал понимать, что пожилым людям нужна помощь. Если бы мы только знали, к каким последствиям это приведет. Не то, что в деревню не отпустили бы дочь, сбежали бы на другой конец земного шара. Но людям, к сожалению, не дано предвидеть будущее. И как всё повернется – ведомо одному богу.
Встаю, подхожу к фото в траурной рамке и беру его в руки.
– Я им всем отомщу, клянусь. Вот, посмотри, минус один уже, – тычу листком с крестиком напротив фамилии в рамку фотографии. – Потерпи, недолго осталось.
Ставлю фото на место и с нежностью смотрю в родное лицо. Потом наливаю стакан водки и выпиваю залпом, даже не поморщившись. Второй накрываю хлебом и ставлю напротив фото, а потом иду в соседнюю квартиру: нужно навестить дочь.
Там ничего не меняется. Все та же сиделка, открывшая мне дверь, все тот же запах и все та же безнадега. Алина лежит и бессмысленным взглядом смотрит на меня. Мышцы ее лица работают, это единственные мышцы, которые "живут" на теле моей дочери, и она улыбается, всегда. Подхожу и глажу ее по голове, очень аккуратно. Ноль реакции, даже ресницы не дрожат. Невидящий взгляд в пустоту мне ответом. Одергиваю резко руку и выхожу. Но иду не домой, а растворяюсь в прохладной осенней ночи.