Я их всех убил
Шрифт:
Сменяющиеся начальники ни разу не удосужились провести ни проверку, ни необходимые ремонтные работы. В конечном счете камера приносила практическую пользу – редко кто из обвиняемых не ломался, проведя там пару суток. Если новичок упорствовал, не желая назвать свое имя, можно было поспорить, что «холодильник» развяжет ему язык.
Скудные данные, связанные с этим необычным делом, были распределены между двумя следственными группами, и Буабид вместе с де Алмейдой и Гора уже трудились над накорябанным
Члены группы начали рассылку запросов относительно личности предполагаемых жертв. Ахмед, старший по званию, занялся поисками Колина Вассарда и Нины Грокис-Стейнер, в то время как де Алмейду и Патрику остались, соответственно, Харл Коммегерлин и Иони Превис.
Борис и Эмма, составлявшие группу А, решили немного подержать подследственного на холодке, прежде чем приступить к первому допросу. На данный момент они сосредоточились на билетике, найденном во время личного досмотра.
Молодая женщина проверила транспортные линии, проходящие через остановку рядом с бригадой в Силлинжи, где объявился субъект, и нашла только один маршрут. В сельских районах вокруг Анси общественный транспорт курсировал нечасто, куда реже, чем в центре города, и если подозреваемый оказался в отделении в 8:12, значит он приехал на автобусе номер 33, из которого вышел в 8:08.
Она оторвалась от стола и через всю комнату обратилась к группе Б:
– Парни, у меня кое-что для вас есть! Наш субчик наверняка ехал на тридцать третьем автобусе в направлении Ла-Бальм-де-Силлинжи. На том самом, который выходит из Мейте в семь тридцать восемь: вы уж сами свяжитесь с автобусной компанией, чтобы найти водителя, который работал на этом маршруте, лады?
Де Алмейда что-то чиркнул в блокноте, и вся троица откликнулась дружным громогласным «О’кей!».
Эмма развернулась на стуле и увидела Бориса, который разглядывал второй предмет, найденный в карманах незнакомца. Простой белый картонный прямоугольник, на котором красовался черный логотип: отпечатанная жирным шрифтом буква G в центре равнобедренного треугольника со сторонами, обозначенными тонкими линиями. Он махнул карточкой в сторону напарницы и молча пожал плечами. Вместо ответа она потрясла головой. С первого взгляда пиктограмму никто не опознал.
Со своего места за новым столом Максим смотрел на бурную деятельность коллег и чувствовал себя бесполезным, как обыватель, глазеющий на муравейник. Ощущение изолированности направило его мысли в новое русло, заставив вспомнить прежнего начальника, капитана Анри Саже. При нем подобное не могло иметь места; он бы никогда не исключил члена бригады из криминального расследования, тем более что речь шла
Рано или поздно наступит момент, когда мне придется встретиться с ней взглядом, мелькнула у него тайная мысль.
Он снова оглядел свой стол, горы папок, и вторая попытка только усилила привкус горечи. Руки задрожали, и он пожалел, что потерял свой кубик Рубика: он неплохо помогал снять легкие приступы тревоги. Однако на протяжении последних шестидесяти трех дней и двух часов, когда пришлось временно забыть о работе, этой цветной головоломки было бы явно недостаточно.
Максим попытался отвлечься от химических костылей, которыми, по сути, являлись транквилизаторы, и сосредоточился на дыхании и ощущении прохлады в носовой перегородке. При каждом вдохе волна тревоги понемногу рассеивалась. Он сознательно оставил транквилизаторы в машине и категорически запретил себе принимать их на людях, даже в случае панической атаки.
– Думаю, наш типчик дозрел, тебе не кажется, Павловски? – неожиданно спросила Эмма.
Оторвавшись от монитора, Борис кивнул.
Оба жандарма одновременно встали.
«Холодильник» оправдал свою репутацию. Когда они открыли дверь камеры, незнакомец лежал, скорчившись в позе эмбриона, и дрожал всем телом. В отличие от прочих арестантов, испытавших на себе прелести этого особенного застенка, он не орал, требуя одеяло или чтобы его выпустили отсюда. Он оставался неподвижным и даже не отреагировал на появление Павловски.
Младший лейтенант мощным движением поднял его на ноги, мужчина уставился в пол и затянул свою литанию:
– Я их всех убил, я их всех убил!
– Ладно, ладно, вот и расскажите нам об этом, – отозвался высокий блондин.
Подозреваемый не оказал ни малейшего сопротивления и позволил надеть на себя наручники, а потом отвести в одно из помещений для допросов.
Эмма уселась напротив и долго его рассматривала. Ее напарник уже занимался настройкой оборудования, позволяющего вести запись беседы.
Она помахала листком с копией списка и выложила его на стол, прямо перед носом допрашиваемого.
– Эти люди, – начала она, указывая на список, – ты же их убил, верно?
– Погоди! – гаркнул Борис почти агрессивно.
Эмма вытаращила глаза от удивления и повернулась к нему.
– Сначала следует проверить, что веб-камера работает, – пояснил он, смягчив тон.
– Ну да, работает! Давай, начинаем, – нетерпеливо отозвалась она.
Борис перестал возиться с компьютером, и его лицо стало серьезным.
– Эмма, это важно. Если случится накладка с записью, ты прекрасно знаешь, что допрос потеряет всякую юридическую силу. Со мной такое уже было, баста, я не желаю повторения.