Я ищу тебя
Шрифт:
– Ты сказал, что позаботишься о ребенке!
– О каком ребенке идет речь? Ты честно старалась забеременеть, и не твоя вина, что ничего не вышло!
– Я делала это ради нас! – яростно зашипела Полин. – Ты и сам знаешь, мы прекрасная пара, Дамон. Кто мог бы стать тебе лучшей женой, чем я, и мы так подходим друг другу…
– А мне известно, что ты намеревалась зачать от Уильяма и потом приписать отцовство мне! – мягко заметил Дамон. – Мастерский ход, Полин, ничего не скажешь, хотя довольно нелестный для меня и Уильяма, – ты, должно быть,
– И у меня все получилось бы! Я только не учла, что этот дурачок по-прежнему у тебя под пятой! – Полин метнула в Уильяма полный ненависти взгляд. – У тебя совсем нет воли, не говоря уже о мозгах? – злорадно осведомилась она. – Так и проведешь всю жизнь в тени брата…
– Довольно! – рассвирепел Уильям, схватив Полин за руку. – Будь я проклят, если позволю оскорблять себя в своем же доме!
Он бесцеремонно вышвырнул женщину за дверь, хотя та шипела и плевалась, как дикая кошка.
Вернувшись к брату, Уилл утомленно провел рукой по лбу. На щеке краснел отчетливый отпечаток ладони.
– Она убралась?
– Да, после прощального выстрела. – Уильям красноречиво потер щеку. – Господи, наверное, в постели она неукротима. Ты настоящий мужчина, братец, мне до тебя далеко. Предпочитаю развиться с более покорными и ласковыми милашками.
– Слава Богу, наконец я от нее избавился! – вздохнул Дамон и, рухнув в кресло, лениво вытянул ноги. Уильям улыбнулся при виде облегчения на усталом лице брата и, подойдя к буфету, налил два бокала бренди.
– Надеюсь, ты немедленно расскажешь обо всем Джулии?
– Да, хотя это не решит всех наших проблем.
– Не понимаю, о чем ты.
Дамон рассеянно взял предложенный бокал.
– Во время нашего последнего разговора отец сказал, что свет еще не видел достаточно узколобой пуританки, которая годилась бы мне в жены. И он прав. Я недвусмысленно дал понять Джулии, что ожидаю от нее супружеской покорности и смирения… И по-прежнему считаю, что она должна посвятить жизнь заботам обо мне и детях.
– Ну и что тут плохого?
– Джулия не похожа на других женщин, – тихо простонал Дамон. – К сожалению, именно те качества, которые делают ее необыкновенной и неповторимой, служат препятствием нашему счастью.
– Ты требуешь, чтобы она навсегда оставила сцену, – пробормотал Уильям почти утвердительно.
– Не вижу другого выхода. Пойми, я не вынесу даже мысли о том, что моя жена каждый вечер вертится на сцене перед сотнями незнакомых людей. Чего стоят одни только похотливые взгляды этих скотов! Я пытался представить себе, что будет, если… – Дамон осекся и потер ладонями виски. – Не могу. Но и забыть ее нет сил.
– Возможно, со временем все пройдет, – заметил Уильям, стараясь утешить брата. – На свете много женщин, не менее прекрасных и талантливых, чем Джулия… Поверь, каждая с радостью пожертвует всем, чтобы стать женой будущего герцога Лидза…
– Мне не нужны другие.
– Ох уж эти твои увлечения… – покачал головой Уильям. – Вечно
Дамон распрощался с Уильямом и отправился к себе домой, собираясь завтра же с утра выехать в Бат. Однако на рассвете его разбудил тихий настойчивый стук. Дамон сел в постели, сонно озираясь по сторонам.
– Кто там?
Дверь чуть приоткрылась, и в щели показалось озабоченное лицо дворецкого.
– Прошу прощения, милорд, но только сейчас прибыл лакей из Уорикшира с письмом. Дело, кажется, не терпит отлагательств. Я взял на себя смелость побеспокоить вас.
Дамон тряхнул головой, чтобы немного прийти в себя.
– Что случилось?
Дворецкий вошел в спальню, поставил на стол свечу и вручил послание хозяину. Тот сломал восковую печать и быстро пробежал глазами несколько строчек, написанных домашним врачом.
– Черт, – тихо пробормотал он, с удивлением замечая, что рука, которая держит бумагу, слегка подрагивает. Дворецкий, очевидно, все уже знавший, деликатно отвел взгляд.
– Желаете уведомить брата, ваша светлость?
«Миледи-обманщица» шла каждый вечер, но в зале по-прежнему яблоку негде было упасть. Успех оказался настолько оглушительным, что театры по всей Англии, от Бристоля до Йорка, засыпали Скотта приглашениями, умоляя включить их в турне. Критики рассыпались в похвалах Джессике Уэнтуорт, дружно провозгласив ее исполнение роли Кристины блестящим и неподражаемым.
Но сама Джулия с горечью сознавала, что та слава, о которой она грезила, не принесла желанного удовлетворения. Она оживала лишь в свете огней рампы, а вне сцены не находила себе места. Ничто было ей не мило. Теперь она прекрасно понимала чувства, питаемые Логаном к театру. Она пожертвовала самым дорогим в жизни. Что же осталось? Только иллюзии… возможность изображать чужие судьбы…
Логан предложил устроить пышную свадьбу, но при одной мысли об этом Джулии становилось не по себе. Она предпочитала обвенчаться без лишнего шума и попросила жениха пока держать их намерение в тайне. Девушка еще не была готова объясниться с потрясенными друзьями и родственниками. Нетрудно представить, что начнется, когда все узнают о ее желании стать женой Логана Скотта!
Тот, будучи по природе несентиментальным, охотно согласился с доводами невесты. А пока Джулия, не теряя времени, посоветовалась с адвокатами, подтвердившими мнение отца. Брак с самого начала не имел законной силы, и Дамон со дня на день получит письмо с требованием вернуть ее приданое.
Завтра должен был состояться последний спектакль в Бате, а сегодня вечером, после представления, Джулия сидела в гримерной и стирала с лица румяна и помаду, тупо глядя на свое отражение. Что делать? Как прогнать холод и пустоту, воцарившиеся в сердце?