Я - Книга
Шрифт:
4. Первый читатель
Проснулась я на руках у человека. Сколько я проспала — не помню, но сон был настолько занимательным, что поначалу я даже возмутилась неестественному пробуждению. Мне снился Учение Храма с козлиными ногами, карабкающийся на одну из вершин Гималаев, где я сидела в позе «переплётом наизнанку» и насмехалась над горе-альпинистом.
Покупатель держал меня открытой перед глазами. Полусонная, растерянная и нервная, я не успела ни как следует сосредоточиться, ни даже предвкусить это величайшее событие в моей жизни — первое прочтение.
Меня не листали — меня начали читать! С
Я поняла, что чувствую нечто непередаваемое словами. Наверно, так же себя чувствует ребёнок, впервые упавший с велосипеда, или мореплаватель, возвращающийся к родному берегу после долгого странствия. Может быть, это — восхитительное ощущение маленькой свободы, которое бывает лишь раз в жизни и больше никогда не повторяется.
А ещё я почувствовала себя большой, будто горный хребет, и значительной, будто мужчина профессорского вида. Такое впечатление, что раньше мне не хватало для жизни одной существенной части, но я спокойно обходилась без неё. Теперь мне казалось: я не могу без этой части жить, только что это за сущность, я пока точно не знала. А ещё я могу презрительно фыркнуть в лицо любому остолопу вроде Учения Храма, а с какой-нибудь фривольной дурочкой типа Если Жены Стервы и здороваться не подумаю!
Мой первый читатель перевернул страницу, и вдруг мне стало… безумно щекотно! Да, да, очень щекотно глубоко внутри, у самых корней страничек… и я задрожала. Ощущение было совсем не из приятных! Мне хотелось вовсе не смеяться, а поскорее избавиться от этого! Я затряслась в руках человека ещё сильнее, я натурально хотела выпрыгнуть из его рук и даже закричала:
— Прекрати, пожалуйста!
И он прекратил!
Ничего себе!!! Он меня услышал?! Люди слышат Книги во время чтения?..
Он отложил меня в сторону, не закрыв, — положил обложкой вверх. Не очень удобная поза, чтобы лежать, честно говоря!
Затем он взял телефон и начал кому-то звонить. Я решила прислушаться… и у меня получилось! Более того, я видела этого человека чаще, чем его тёмный силуэт.
— Привет, не разбудил? — заговорил мой читатель. — Это Николай, из студии.
Его голос звучал непривычно громко, и это не нравилось моему слуху. Зато я запомнила имя — Николай Из Студии.
— Слушай, тебе случайно не попадалась такая книжонка «Безусловная Любовь»? Купил чисто из любопытства, а там с первых страниц… ну полная ересь!
Он говорит обо мне! Что это значит: «с первых страниц — ересь?» Что такое ересь, я знаю. Николай Из Студии хочет сказать, что ересь — во мне?
— Не попадалась? — тем временем продолжал читатель. — Представь, автор этого бреда возомнил себя Иисусом Христом и пишет от его имени!
Автор? Кто такой автор? Может, он говорит про Типографа? Типограф написал Книгу про самого себя?
Что-то я запуталась. Автор, автор… до боли знакомое слово, но вот его смысл не вспоминался. Наверное, я ещё слишком наивна. Может, я о себе совсем ничего не знаю — и не узнаю, пока меня не прочитают. Даже Учение Храма не говорил, что у Книги есть автор. Но если автор и Типограф — разные люди, тогда кто из них Бог?
Пока я путалась в собственных мыслях и пыталась постичь очередную бесконечность ещё не приобретённого опыта, Николай Из Студии закончил говорить по телефону. Он снова взял меня на руки, которые странно попахивали прозрачностью и дискомфортом.
— Я всё-таки почитаю это, — сказал Николай Из Студии. — Будет что обсудить на форуме.
Он
— Прочитай меня, пожалуйста, только не щекочи больше. Хорошо? — предложила я.
Николай Из Студии ничего не ответил, похоже, он углубился в меня. Неожиданно в глазах потемнело, комнатная реальность свернулась в тёмную точку и пропала. Несколько бессмысленных узоров сменили друг друга на экране сознания, и мне снова стало щекотно. Видеть, что происходит, я не могла, но прекрасно ощущала, как читатель небрежно перелистывает страницы, постоянно хмыкает, вздыхает и усмехается. Я дрожала и дёргалась у него на руках, чувствовала себя зябко и даже тоскливо. К тому же, никак не могла выгнать из головы эти дурацкие узоры в виде обрывающихся спиралек и чёрно-белых клеточек. От ощущения свободы не осталось и следа.
— Издают же такое! — наконец воскликнул Николай Из Студии, закрыл меня, заломив уголок страницы, затем бросил на жёсткий стол и куда-то ушёл, хлопнув дверью.
Мне послышалось «создают», и я крикнула в ответ:
— Да, создают! Я хорошая Книга!
Ни за что не позволю кому бы то ни было, пусть даже первому читателю, оскорблять моего Типографа!
Всё вокруг кружилось и не вставало на положенное место. Я была просто в шоке! Одна из страничек, с загнутым уголком, начинала противненько ныть. Что же случилось? Он прочитал более тридцати моих страниц, а я ничего приятного не почувствовала. Почему? Я ему не нравлюсь? Не нужна Между прочим, я ему не навязывалась и не прыгала в руки! Идиот меня раздери! Протёкшая авторучка!! Выпавшая закладка!!! Ведь посоветоваться даже не с кем… Николай Из Студии, будь он неладен, не поставил меня на полку с Книгами … а я вижу полку — вон она, в паре метров от меня! На столе — лишь ваза с увядшими цветами да старая газета. И обе упорно притворяются, что неживые.
Что случилось? Он читал меня, но я не чувствовала ни его, ни себя. Ерунда какая-то, будто бы он меня просто листал! Да, приятно быть открытой — в страницах появилось что-то неизбежно-свободное. Но затем — эта неприятная щекотливая дрожь, будто бы он водил по мне острым неживым предметом! Она перебила весь позитивный настрой и испортила настроение.
— Эй, Газета! Э-э-эй! — я дотянулась до существа из близкого мира и прикоснулась к нему.
Она даже не вздрогнула.
— Давай знакомиться! Э-эй! Газеточка, пожалуйста!
Бесполезно. А вот что интересно — будет ли Николай Из Студии читать меня заново? Может, не так всё запущено, и голова у меня разболелась с непривычки? Может, я ему всё-таки нужна, и он просто неумело читал?
Я очень на это надеялась, поскольку Учение Храма повторял, что каждый второй читатель не умеет читать. Мне оставалось коротать время в размышлениях. Я много думала о загадочных авторах и не менее загадочных Типографах, пытаясь как-то постичь то, что пока было за гранью моего понимания. Интуиция молчала, и для ответов на вопросы мне не хватало новых знаний. Чтобы хоть как-то унять головную боль, я закрыла глаза и представила, что карабкаюсь на Аннапурну вместе с Учением Храма. Вот глупость какая, зачем Книгам покорять горные вершины, да к тому же на козлиных ногах? Лучше уж сидеть наверху и плевать на тех, кто пытается! Эти нелепые фантазии немного помогли успокоиться, но большое количество непонятных мыслей и кривых вопросов всё равно угнетало. «Наверно, много думать — вредно», — в очередной раз подумала я.