Я — Коко Шанель

Мишаненкова Екатерина

Но шли недели и месяцы, постоянство Вендора и его настойчивость делали свое дело, Шанель начала относиться к нему все более благосклонно.

В 1928 году Шанель купила на Лазурном берегу

имение, по соседству с виллами политиков и финансовых магнатов.

Ей понравилась местность – оливковые и эвкалиптовые рощи, цветники, открывающаяся взгляду дивная панорама. А вот дом она безжалостно приказала снести, у нее были собственные планы насчет того, как должна выглядеть резиденция ее мечты. Великолепный дом из трех корпусов с двориком в римском стиле, в окружении старых олив… И только два маленьких коттеджа в глубине поместья она собиралась оставить нетронутыми – один предназначался для ее многочисленных друзей, которые конечно же будут гостить в ее новой резиденции, а второй – для занятий живописью, которыми как раз увлекся герцог Вестминстерский.

Архитектор послушно выполнил все ее требования и вскоре предоставил готовый проект поместья. Коко полностью его одобрила, потребовав внести только одно изменение – сделать лестницу, ведущую в дом, такой же, какая была в сиротском приюте Обазина, где она воспитывалась, и которому она тайком перечисляла деньги с тех пор, как они у нее появились. Естественно, архитектор не стал ей возражать, он сразу съездил в монастырь, обмерил лестницу и выстроил ее точную копию, которую назвал «лестницей монашек».

Выглядело это довольно необычно, и конечно гости не раз спрашивали Коко, почему у ее дома такая необычная лестница, на что она всегда отвечала полуправду – дескать это воспоминание детства, такая же была в монастыре, где она проводила каникулы.

В 1929 году поместье Шанель, которое она назвала «Ла Пауза», было готово к приему гостей, и конечно герцога Вестминстерского, ведь оно задумывалось прежде всего как их любовное гнездышко.

Все там ему понравилось – и соседство с Уинстоном Черчиллем, с которым его связывали серьезные деловые отношения, и специально для него подготовленная художественная студия, и собиравшееся там общество… Но увы, к этому времени их отношения с Коко уже дали серьезную трещину. Герцог был слишком ветреным и непостоянным, его связь с Шанель не мешала ему постоянно заводить мелкие ни к чему не обязывающие романы. Тем более, что и его возлюбленная смотрела на них сквозь пальцы – она всегда была достаточно равнодушна к мимолетным изменам своих любовников.

Их связь длилась уже почти пять лет, они друг друга хорошо понимали, уважали и ценили.

Однако временами герцог выкидывал такое, что Шанель вовсе не собиралась сносить. В одном из их совместных круизов он имел наглость завести интрижку с какой-то девицей буквально на глазах своей постоянной возлюбленной. А чтобы искупить вину, подарил ей драгоценный изумруд баснословной ценности. Коко с благосклонной улыбкой приняла из его рук футляр и… швырнула в воду.

Оформив

развод со своей второй женой, герцог Вестминстерский задумался о новом браке. И первой кандидатурой была конечно Коко.

Их роман был еще в самом разгаре, и хотя для Вендора такой брак стал бы мезальянсом, ничего сверхъестественного в нем никто бы не увидел. Почему же тогда Коко Шанель не могла стать герцогиней Вестминстерской?

Прежде всего, этот брак положил бы конец ее карьере модельера. Герцогиня-кутюрье – это было абсолютно невозможно.

А во-вторых… Вендор нуждался в наследнике. Его единственный сын умер, и теперь ему необходима была жена, которая подарила бы ему ребенка. А Коко было уже сорок пять…

Нельзя сказать, чтобы она не пыталась. Она консультировалась с врачами, пила лекарства, делала специальные упражнения, даже ходила к знахарям. Все оказалось бесполезно. В конце концов она смирилась с тем, что природу не победить, и шансов стать матерью у нее нет.

Это стало последней и определяющей каплей, сделавшей расставание герцога Вестминстерского и Коко неминуемым. И она предпочла не тянуть, не ждать, пока он ее бросит, а сама все закончить.

Коко Шанель никогда не заканчивала показ коллекции свадебным платьем, как это делали другие модельеры.

В чем тут дело? Просто в том, что она всегда старалась быть не похожей на других, или причина была более глубокой и серьезной?

Люди, которые ее хорошо знали, немало рассказывали о том, что Коко питала прямо-таки демонстративную ненависть к браку и материнству. Своим манекенщицам, в особенности тем, которых она особенно любила, она всегда говорила, что любовь – это глупости, любовника надо выбирать богатого. Потому что любовь – это плен и песок, уходящий сквозь пальцы, а деньги – это независимость, дороже которой нет ничего на свете.

Коко была замужем за своим делом, за модным домом Шанель. Беременной журналистке, пришедшей взять у нее интервью, она тут же указала на дверь, заявив: «Ступайте, телитесь в другом месте!» А своей молоденькой родственнице, которой покровительствовала, сказала: «Деточка, ты покажешь мне твоих детей, когда они начнут ходить и будут чистыми, потому что для меня, ты знаешь, сосание, отрыжка, слюни…» И конечно скорчила гримасу отвращения.

Впрочем, это все выглядит совсем по-другому, если вспомнить, как отчаянно она сама пыталась забеременеть от герцога. Все оказалось бесполезно, и у нее остались лишь горькие сожаления и душевные раны, которые она вот так, не всегда красиво, прикрывала сарказмом и грубостью.

В 1930 году, после расставания с герцогом Вестминстерским, Коко занялась довольно новым для себя делом – афоризмами.

С журналами Шанель сотрудничала давно – писала для них статьи про моду, современных женщин, про свое отношение к роскоши, к спорту, к женскому вопросу. Но вообще-то к журналистике ее не слишком тянуло, а вот оставить след в истории ей хотелось. А она уже знала, что помнят не тех, кто много сделал, а тех, кто оставил после себя что-то запоминающееся широкой публикой. Картину, статую или… литературное произведение. Она достигла уже достаточного уровня известности, чтобы позволить себе оставить миру свои основные мысли и идеи в виде коротких метких высказываний.