Я, Легионер
Шрифт:
— Когда вернемся в часть, сообщу о вашей тактике полковнику! — сердито сказал молодой лейтенант. — И я хочу посмотреть, сможете ли вы снова стрелять с помощью такого ствола.
— Если не верите, можете прикоснуться, мой лейтенант, и помочь с сушкой! — Сержант улыбнулся, он знал, что уходит в отставку и времени на разжалование нет. — Я думаю, что в «Сен-Сир» не забыли вам преподать этот способ охлаждения металлов.
Стрельба началась снова, и стреляли так же метко, как и раньше. Молодой лейтенант узнал что-то полезное, не зная, что сержант преподал свой последний урок молодому поколению легионеров.
Два месяца спустя боевая группа Эрвина радикально изменила свой состав. Новый сержант имел за спиной всего пять лет службы и прибыл из Кастельнодари, где он начал свою карьеру в качестве foot-foot-а.
Быть пехотинцем означает иметь здоровые и сильные ноги и поясницу. Новый сержант, как каждый новичок, горячился и помчался через холмы, не учитывая факт, что его солдаты несут значительно больший груз. На второй день марша все были усталые как собаки. Георгий подбадривал молодых легионеров, говоря им, что в легионе самое трудное — учения, потому что во время миссии нет никаких лишних нагрузок, нужно беречь силы для важных моментов. Когда все ожидали, что настало время, чтобы разбить палатки на ночь, молодой командир сказал:
— Отправляемся снова в полночь, чтобы утром быть в части.
Самые молодые легионеры были в наряде, чтобы у других была пара часов для сна, после чего надо было сделать последнее усилие, чтобы доказать, что они самая лучшая рота. Парни не были слишком воодушевлены этим желанием сержанта, но никто не имел права возражать, так что старые легионеры вытащили свои спальные мешки, а новобранцы стали караулить. Эрвин был в карауле последним, и ему пришлось разбудить в 23.30 часов группу, чтобы отправиться в полночь. В то время как он проходил мимо спящих товарищей, Эрвин представлял себе, что вскоре будет в пустыне, и окружающий ландшафт будет совершенно иным, а также и риск. Здесь вероятности, чтобы кто-то напал на них, не было, даже в автоматах патроны были холостыми. Даже вероятность, что кто-то подкрадется к лагерю легионеров, была нулевой. Правда, были розыгрыши с другими группами. Роту разделили на две группы во время учения, но опасность была не настоящая. Надо было только найти разведчика противника и по возможности взять его в плен.
Прошлой ночью молодой сержант прокрался с еще двумя парнями в лагерь второй группы и украл ствол пулемета. Кроме того, они намазали постового специальным спреем, то есть он был убит. В ту ночь ожидалась ответная операция со стороны другой группы, так что кроме новобранцев и сержант не сомкнул глаза и слушал. В какой-то момент он сделал знак Эрвину подойти к нему и тихо сказал, чтобы он через пять минут сел на другом конце лужайки и притворился спящим. Сержант услышал шорох в кустах и был уверен, что это разведчики второй группы, которые пришли забрать ствол пулемета обратно. Примерно через десять минут Эрвин вытянулся на лужайке и даже захрапел. В темноте под кустами проползли две фигуры. Сержант притворился спящим, но наблюдал за ними. Эрвин громко подражал храпу крепко спавшего человека. Дуло пулемета второй группы было неподалеку от сержанта, который слышал, как два разведчика противника продвигались к нему. Они больше не ползли в траве, а уже передвигались между спящими, успокаиваемые храпом постового. Когда они увидели ствол рядом со спальным мешком сержанта, они ускорили движение, и когда один наклонился, чтобы взять ствол, а другой вытаскивал спрей, чтобы отметить сержанта, то оба вдруг были обрызганы красной краской командира, который ждал их наготове. Они еще не пришли в себя оттого, что их застали врасплох, когда Эрвин взял их за воротники и повалил на землю. Большой словак даже успел связать ремнем одного, а на другого наступил ногой в ожидании приказов своего командира.
— Тише, тише, мальчик! — приказал сержант. — Они все-таки из наших, это всего
Остальные проснулись от шума и подтрунивали над окрашенными товарищами из второй группы. Тем не менее сержант был «крутым», большинство из них были новичками, и эта игра казалась им смешной, но Георгий покачал головой и поделился с Эрвином: «В настоящей битве не так просто».
Повесивших нос разведчиков отослали, и они были вынуждены вернуться в группу ни с чем.
— Так как мы не спим, — сказал сержант, — я думаю, мы должны сейчас пройти последние километры марша, не дожидаясь новых нападений со стороны другой группы.
Он очень хотел принести в часть ствол пулемета второй группы и показать его как великий боевой трофей молодому лейтенанту, командиру роты. Новый сержант отправился на задание с двумя стволами, хотя учение было без стрельбы, а второй не являлся обязательным, и теперь с трофеем легионеры должны были нести три ствола. Молодой командир не задумывался о том, что он перегрузил своих солдат, он был полон амбиций и ужасно гордился своей добычей. Сержант из второй группы, который служил на пять лет больше, не пришел лично мстить за похищенный ствол, а послал своего капрала, чем, видимо, хотел показать, что это игры для молодежи.
Большинство из группы Эрвина были удовлетворены своим новым боссом и вместе с ним чувствовали себя счастливыми победителями. Но их силы были на исходе, и каждые десять минут ребята передавали друг другу три ствола. Эрвин, как всегда, нес самую тяжелую часть пулемета и не жаловался. Сержант поздравил его: «Молодец, ты крепыш, хорошо мы им показали, после миссии в Чаде сразу же предложу тебя в обучение на капрала!»
К часу небольшая боевая группа сошла с гор, достигла шоссе и начала двигаться по дороге. Почти не было проезжавших машин, но усталые легионеры слегка растянули колонну. Георгий и Эрвин сдали пулемет другой паре и быстро шли по следам сержанта. Капрал шел последним, чтобы охранять конец колонны, но так как он нес третий ствол, он тоже начал отставать. Тогда командир поставил пару Георгия и Эрвина в конце, чтобы не позволить другим слишком отставать, а капрала, который уже очень устал, поставил рядом с собой, чтобы вести группу в более медленном темпе.
Сержант понял, нагрузка была слишком тяжела для его ребят, и решил идти за ефрейтором, который мог послужить примером для других и нес трофейный ствол почти все время, но теперь и его силы были на грани.
После часа неспешной ходьбы по асфальту они увидели вдали огни города. Это придало новые силы уставшим, и парни пошли бодрым шагом, как и утром. У них было большое преимущество — дорога спускалась в город, а не шла вверх.
Конец марша уже близился, и Георгий был готов оставить карьеру коммандос и пойти в роту обслуживания. Он хотел готовить еду для своих товарищей. Он написал матери, чтобы она перестала беспокоиться о нем, потому что заканчиваются битвы, и он дождется отставки уже как повар. Он пообещал ей провести отпуск в Болгарии среди родственников и друзей, которых не видел лет шесть. До тех пор у него не было времени подготовить документы и получить разрешение провести отпуск за границей, так как в последние годы он принимал участие в миссиях, а этот процесс требует времени. Теперь, после того как он прошел кулинарные курсы и находился во Франции, ему наконец удалось получить разрешение, и он с нетерпением ждал встречи с близкими.
Он должен был лететь в Болгарию через неделю, и на последних километрах опытный легионер задумался о людях, которых оставил несколько лет назад на родине. Его молодой напарник Эрвин молча мечтал о миссиях за пределами Европы, чтобы доказать свою силу и качество профессионального солдата. Словак был рад, что он в легионе, он любил эту жизнь, и ему не терпелось поучаствовать в чем-то реальном — постоянное обучение и тренировки уже перестали быть для него вызовом.
Молодой сержант также задумался о парнях, которые поддержали его в этом первом учении, когда он принял командование группой. Никто не жаловался на него, несмотря на изнурительный поход и усилия при переноске разобранного пулемета. Он знал, что переборщил с нагрузкой, и теперь шел очень медленно, чтобы компенсировать усталость легионеров.