Я люблю Америку
Шрифт:
И еще один показательный случай. Однажды немцы ехали по Подмосковью на нашем «газике». У водителя что-то вспыхнуло, запыхтело, и это чудище – «козел» наш военный – остановилось. Водила пошел в деревню, взял консервную банку, чулки женские. Натянул чулки вместо ремня генератора, куда-то приделал эту банку. И они поехали. Немцам так взгрустнулось! Один другому говорит: «Наверное, поэтому мы проиграли войну». Да, именно поэтому!
Как-то в Самару приехал американец. Ученики в английской школе подготовили спектакль к его приезду. Было очень холодно, минус двадцать. И учительница говорит американцу:
– Подождите еще минут двадцать. Там в актовом
Он долго молчал. Потом спрашивает:
– У вас что, нет штор, вы что, большими листами вот так заклеиваете?
– Нет, узенькими.
– А почему не широкими?
– Вы не понимаете, мы заклеиваем щели.
– Щели?! А где у вас там щели?
– Ну, как, по всему периметру окна!
Американец не тупой оказался:
– Как же окно у вас держится?
– Ну мы же для этого и заклеиваем.
– А чем?
– Бумагой.
– Это специальная бумага?
– Газетная – бесплатные газеты режем и заклеиваем.
Тут учительнице пришло на ум уточнение. Зря она это сделала! Она дословно перевела ему фразу:
– Мы щели предварительно затыкаем ватой.
Американец совсем нахмурился и попросил:
– А можно посмотреть на весь этот процесс?
Посмотрев, он задал очень философский вопрос:
– Зачем вы выпускаете такие окна?
А как ему объяснишь зачем? Чтобы выжить, когда катастрофа будет на Земле.
Он спрашивает:
– И что – каждый год так?
– Каждый год, каждый год, да.
– А весной?
– Весной отрываем.
– А как отрываете?
– Да вместе с краской.
– И что?
– Потом красим!
Но надо отдать должное американцам, они со своей задачей – жизнью туловища – справляются достойно, а вот мы со своей – не очень. И все-таки последняя надежда у матушки-Земли на нас еще есть. Недаром наши девчонки выходят замуж за американцев (это как для ученого получить Нобелевскую премию), а потом разводятся. Почему? Не хватает жизни души. Им хочется такой жизни, как у нас, они ранены нашей жизнью, а встретить задушевного американца – это все равно что увидеть рыбу на велосипеде. Не может американский муж собрать сто шестьдесят гостей на день рождения, напечь пироги, потом разбросать эти пироги по обоям, нафейерверчить салатом, потянуть скатерть рывком в морду гостям. Нет у них этого. Наши девчонки по этому скучают там, потому и разводятся.
Одна знакомая рассказала мне, почему она развелась с американцем. «Да потому, – говорит, – что тесть на годовщину свадьбы подарил нам два места на кладбище». А я же быстро соображаю, спрашиваю: «А когда развелись, что было?» – «Отобрали. Нечего лежать в чужой могилке».
Я верю в наших людей, когда слышу такие истории. Наш севастопольский моряк развелся с американкой. Как он мог развестись? Ведь в Севастополе вообще жить невозможно, а в Америке он как сыр в масле катался! Он развелся потому, что жена не признавала роли Советской армии в победе над фашистской Германией! Он так и не смог объяснить ей причину развода. Ну не может западный человек умом вычислить то, что русские делают от души.
Вот почему я так много говорю об Америке – я не хочу, чтоб наши люди поменяли нашего родного Деда Мороза на Санта-Клауса, это фригидное бездетное финское существо. У него даже внучки нет. Что он может принести нам в Новый год, какой подарок? Наш приходит, у него уже нос красный, он Мороз, но он теплый. Я хочу пить наш квас, а не их фанту. Если их фанту на пол прольешь, пол надо циклевать.
Да, мы мозг планеты, но мы древняя структура мозга – гипоталамусная, которая связана с космосом, с гормонами, то есть с душой. А у американцев больше развита новая структура мозга, которая все высчитывает, как счетчик. У них даже день посчитан. До одиннадцати все говорят друг другу «Доброе утро», с одиннадцати до шести – «Добрый день», а если пять минут седьмого, то «Добрый вечер» уже. А у нас все-таки творческая жизнь, мы от души живем. Когда проснулся, тогда и доброе утро. Я проснулся в три. Жена подходит, говорит: «Рассолу хочешь? Доброе утро».
А вот этот случай я буду рассказывать, пока всех не охватит чувство гордости за наших русских женщин. Бабуська напоила немцев молоком и не взяла денег. Они не могут понять: что такое? Они спрашивают: почему она денег не берет? А как я им объясню? «От души»? Это непереводимо, да они и не поймут. Я сказал: «Мало давали!» Это они поняли, но больше не дали. А бабуська говорит им: «Какие деньги, немчики, мы же с вами воевали!» Никто в мире такой фразы не скажет!
Еще один очень показательный случай. В больнице стало плохо женщине лет восьмидесяти. И она так заваливается, что чувствуется – может произойти беда. Насколько наши врачи бывают находчивы! Врач рванула эту старуху за руку и говорит: «Бабусь, ты что заваливаешься, у тебя такие мужики были!» Та сразу очнулась и говорит: «Особенно один!» – и давай рассказывать про него!
В нас есть еще то, что Запад давно потерял. Стоит машина «Жигули» напротив моего окна. Дверца открыта, дорога узкая. Я жду, чем закончится. Едет «Форд». Понимаете, чем закончилось? Дверцу «Жигулей» «Форд» оторвал. Из «Форда» выходит водитель, долго разговаривает с водителем «Жигулей». Потом идет к своей машине, распахивает дверцу… «Жигули» разгоняется, отрывает дверцу «Форду», и водители вместе идут пить пиво.
Все-таки мы еще по-другому чувствуем жизнь. Знаете, я не лингвист, но, по-моему, сделал несколько очень важных лингвистических открытий. Вот люблю я русский язык за то, что в нем тайны сохранились. Русский язык выражает чувство. В отличие от английского, который передает информацию. «Ай лав ю» – это передача информации, потому что вы не можете поменять местами слова и сказать, например: «Лав ай ю». А у нас как угодно меняй, в зависимости от того, как я ее лав. «Я тебя люблю, тебя люблю я, люблю я тебя, да люблю я тебя – пошла вон вообще!»
Наш язык отражает нюансы ощущений. Поэтому у нас много приставок, суффиксов. Вы никогда не переведете на английский слово «недоперепил», потому что это не информация, это ощущение, которое появляется у вас утром. Мой знакомый американец просил ему объяснить, какая разница между «ладно» и «ну ладно». Я говорю: «Ладно» – это «да», а «ну ладно» – это «не совсем да»…» Это же невозможно объяснить! «Восвояси» – как перевести? Или «руки не доходят»? Потому что во всем мире – ноги не доходят. А у нас страна воровская, у нас руки не доходят!