Я люблю тебя, Зак Роджерс
Шрифт:
— Ты все такая же упрямая.
Я не успела ничего ответить ему; он наклонился вперед и вытянул руку. Не прерывая зрительного контакта, он схватил ремень безопасности и протянул его через меня. Я приоткрыла губы, так как внезапно стало не хватать воздуха. В машине он был теплым, и его не стало мало. От этого мое дыхание участилось.
Глаза Зака переместились на мою вздымающуюся грудь, и я сжала кулаки на своих коленях. На секунду мы замерли. Мое сердце остановилось от его близости, не достаточной для поцелуя, или объятий,
— Прости меня, — медленно и полушепотом произнес Зак. — За то, что я сказал тебе вчера. Я идиот, — невеселый смешок скрасил воцарившуюся тишину. — Мне не стоило так набираться, — он неспешно отклонился и выпрямил спину. — Мне не стоило вообще никуда идти.
Я вспомнила, как танцевала с ним. И это было потрясающе. Но его слова, всплывающие в моем сознании, причиняли острую боль.
— Это неважно, — отозвалась с наигранной беспечностью и поспешила отвернуться к окну, в которое врезались капли дождя.
Зак издал прерывистый, резкий вздох и завел автомобиль.
— Если мы попадем в аварию, я убью тебя, — негромко и угрюмо сказала перед тем, как мы тронулись с места.
В ответ я услышала горькую усмешку.
Я была слишком горда, чтобы спросить у него, где «Феррари». Та машина очень нравилась мне. Нет. Я была без ума от нее. Я удивилась, так как Зак запомнил дорогу до моего дома. Он безошибочно следовал по маршруту и через час — невероятно долгий и мучительный — остановил внедорожник.
Я собиралась выскочить из машины и уйти, не сказав ему ничего на прощение. Но у меня возникли серьезные неприятности с ремнем безопасности. Я дергала металлическую пряжку. Заело замок.
— Дьявол, — шипела я.
— Эй, не разнеси мне все. Я отвалил кучу денег за эту машину, — сказал Зак и накрыл своей холодной ладонью мою руку.
Мне удалось согреться несколько минут назад, но его прикосновение пробудило в моем теле нешуточную, лихорадочную дрожь. Я воспользовалась моментом, чтобы рассмотреть лицо Зака вблизи. Его голова была низко опущена, когда он возился с пряжкой.
— Вот, — сказал он очень скоро. — Готово.
Я по-прежнему была обездвижена, поэтому Зак взял на себя инициативу и избавил меня от «оков» ленты ремня безопасности.
Какого черта я все еще сижу?
Слабо вздрогнула, когда раздался резкий щелчок втягивающего устройства ремня.
Зак поднял взгляд и слабо улыбнулся.
— Спасибо, что подвез, Зак? — с робким весельем пробормотал он, глядя на меня.
Это нормально, что я испытываю смешанные чувства? С одной стороны мне хотелось врезать ему, чтобы он перестал вести себя, как клоун. Мне хотелось встряхнуть его и заставить стать серьезным.
Черт.
Я просто хотела понять, в чем его проблема.
Но дело в том, что парень, сидевший передо мной, — Зак Роджерс.
Он сам себе проблема.
Так
Собравшись с мыслями, я толкнула рукой дверцу, и та открылась. Выскользнула из машины. Я не собиралась поворачиваться к Заку и прощаться с ним.
Я хотела просто закрыться в своей комнате и лечь спать прежде, чем Зак Роджерс вновь оккупирует мои мысли.
Длинные, сильные пальцы поймали меня за запястье, когда я захлопывала дверцу.
— Мне очень жаль, Наоми, — раздался низкий, встревоженный голос. — Я вел себя, как осел.
Обида сдавила грудную клетку.
— Это очень мягко сказано, — рассерженно пробурчала я.
— Я не должен был говорить тебе такое. И предлагать… И вообще… Понятия не имею, что на меня нашло. Я бы сказал тебе, что во всем виноват алкоголь. Но… это не так, Наоми. Все дело во мне. Это я виноват. И мне, правда, просто чертовски сильно стыдно за свое поведение.
Все еще стоя к нему спиной, я закрыла глаза. Какой бы сильной ни была моя ненависть к нему, я понимала и чувствовала, что сейчас он говорил искренне. И это сбивало с толку. Очень.
Невольно вспомнились слова Джейсона о Заке: «Его сложно понять. Этот парень бросается из крайности в крайность, и он непредсказуем. Нужно просто дорожить им настолько, чтобы мириться со всеми его выпадами».
Десять месяцев назад я бы сумела закрыть на это глаза. Тогда я верила Заку и в искренность его желания измениться.
Но сейчас?..
Много сделано и сказано. Прошло достаточно времени, чтобы мое сердце немного охладело к этому парню. Не знаю, как долго я буду любить его. Не знаю, как долго буду помнить. Но я не собираюсь мириться с таким отношением к себе. Черта с два Зак думает, будто я должна прощать ему его выходки.
— Просто оставь меня в покое, — ровным, сдержанным тоном отозвалась я и выдернула свою руку из его осторожной хватки.
На ватных ногах я направилась к дому.
Тяжесть в груди становилась сильнее с каждым шагом, отделяющим меня от Зака.
Он не уезжал до тех пор, пока я не скрылась за входной дверью. И только оказавшись в доме, я бросилась к окну, чтобы проследить за тем, как внедорожник скроется из моего вида.
Машина стояла еще несколько минут, а потом лениво тронулась с места.
ТРИНАДЦАТАЯ ГЛАВА
Убрав с лица прилипший локон волос, я провела рукой по лбу, стирая влагу, и поплелась, снимая на ходу балетки, на кухню, чтобы ограбить холодильник и подняться в свою комнату.
Нет. Сначала горячий душ.
Я вздрогнула и остановилась у входа, когда увидела маму. Она неподвижно сидела за столом, подперев ладонями подбородок, и проделывала дыру в стене напротив.
Почему она не на работе?
— Привет, — сказала я, неуверенно шагнув вперед.