Я - маг огня!

Латта Викки

— Я не самоубийца, — возразила тут же, глядя на задумчиво почесывавшего черную кучерявую макушку магистра.

Тот был невысок, худощав и симпатичен. На вид я бы дала ему около тридцати. Умный, живой взгляд, улыбка с хитринкой, располагающее выражение лица. Сам по себе — вполне приятный мужчина, не лишенный юмора, главным недостатком которого была его очень энергичная мама.

— Жаль, — иронично отозвался он и добавил: — Ну, раз умирать вы пока не хотите, придется замерить у вас еще раз уровень дара.

В первую нашу встречу магистр

Силлеван показался мне надменным и отстранённым, но, как выяснилось, первое впечатление было обманчиво. Скорее всего, в тот день он просто устал: еще бы! Провести замер более чем у тысячи юных магов… а сегодня я увидела его с другой стороны: умеющим прощать, быть терпимым, иронизировать, в том числе и над собой… он мог бы возмутиться, отчитать меня за то, что влезла, да даже за то, что увидела его, мужчину, в абсолютно немужественном положении…

Но, похоже, магистр хорошо знал свою матушку и смирился с ее характером. Как и с тем, что она периодически пытается вот так подловить своего сыночка в углу и вынудить его пойти на очередные смотрины невесты, которые для маскировки величают званым ужином. А профессор столь же рьяно этим приглашениям сопротивляется.

Поэтому от него в мой адрес не последовало ни громов с молниями, ни иных кар. Лишь снисходительная усмешка.

И она блуждала на его губах ровно до того момента, как не положил на мое запястье чаромер. А затем… лицо профессора вытянулось. Он уставился на стрелку, которая показывала девяносто один… два… восемьдесят пять… Индикатор прыгал, не выдавая точного значения.

— Какой уровень я определил у вас прошлый раз? — спросил Силлеван.

— Два процента, — я сглотнула, предчувствуя неладное.

— Всего несколько дней назад… И такой резкий скачок инициации… — ошарашенно пробормотал магистр.

— Это плохо? — напряглась я.

— Плохо? — переспросил профессор. — Скорее феноменально… Обычно скачок в уровне дара не бывает выше сорока процентов. Сорок — это потолок. Но почти в девяносто…

— Так это хорошо? — уточнила я.

— Это поразительно. У вас невероятно высокий уровень дара. Только почему-то нестабильный… Стрелка должна точно остановиться на одном делении… Если бы инициация произошла год назад и у вас были такие нестабильные показатели, мог бы встать вопрос об угрозе магического срыва. И встал бы вопрос об ограничивающих силу браслетах или даже блокировке дара, если амплитуда колебаний при замерах составила бы более тридцати процентов, но в вашем случае… — он замолчал на несколько секунд. Возможно, причина в превышении максимального порога.

— Что вы имеете в виду? — я подалась вперед.

— Скажем так: ваш дар возрос быстро, резко и на слишком большую величину. Наверняка колебания обусловлены именно этим. Но я все же провел бы замеры спустя пару месяцев…

— А эти пару месяцев… Мне нельзя будет учиться? Или… — тут мой голос сел: — меня и вовсе отчислят?

Я испугалась. Вот внушительную госпожу Силлеван не боялась ни капельки, а тут стало

страшно. Потому что все мои надежды вдруг могли рухнуть. Как раз в тот миг, когда я уже поверила, что все позади, что я поступила. И не на теоретический, а на факультет стражей…

— Отчислить? — магистр рассмеялся. — Отличная шутка. С таким уровнем дара не отчисляют. На таких магов, как вы, наш ректор охотится!

«Надеюсь, что эта охота не заканчивается тем, что голову трофея прибивают над камином», — подумалось невесело. 

Глава 4

— О нет, головы таких как вы, слишком ценны для подобного, — произнес профессор и я поняла, что произнесла мысли вслух.

Было неловко, но любопытно было еще больше. И потому следующий вопрос вырвался сам собой:

— А чем так ценны?

Губы Силлевана дрогнули в улыбке:

— Дело в том, что дар выше восьмидесяти процентов встречается у одного чародея из тысячи. Редкость, согласитесь. А если учесть, что магические способности среди людей встречаются не столь часто, то… Знаете, сколько в нашей академии учится студентов с даром выше восьмидесяти? — перебил сам себя профессор.

— Понятия не имею.

— Меньше двадцати человек! На всех пяти курсах. И все эти адепты — с факультета стражей.

Я впечатлялась. Я обрадовалась. Я наконец-то поверила, что сбылась моя мечта. Я стану стражем. Но эйфорию мою прервал вопрос профессора:

— С уровнем разобрались, теперь посмотрим на стихию.

С этими словами он достал из шкафа еще один прибор, напоминавший металлическую пластинку размером с ладонь, напоминающую по форме глаз с опущенным веком. Своеобразный гигантский миндальный орех. Только бронзовый.

В прошлый раз такого я не видела. Ко мне лишь приложили паромер, который и показал два процента.

— Это Око Стихий. Им тестируют направленность дара у тех, чья сила выше двадцати процентов, — пояснил профессор.

— А если ниже?

— Ниже — стихия не может четко себя проявить, поэтому дар считается общим, без выраженной направленности, — пояснил Силлеван и добавил: — Какой дар был у отца? Матери? Обычно ребенок наследует ту же стихию, что и у одного из родителей.

— Я единственный в семье маг, до этого дара ни у кого не было…

— Значит, ждем любого из семи вариантов, — сделал вывод профессор. — А сейчас постарайся сконцентрироваться и направить свою магию в центр Ока.

С этими словами он встал напротив меня, на уровне своей груди держа большими и указательными пальцами за края артефакт. Локти профессора при этом были разведены в стороны, словно в позе для медитации.

Силлеван чуть прикрыл глаза и в этот момент Око открылось. Оно действительно напоминало глаз. Только вместо радужки была пустота, зиявшая черной спиральной воронкой, которая закручивалась все быстрее, приковывая к себе взгляд, утягивая вглубь, маня, мою магию, что тонкой нитью тянулась из груди.