Я, Менгск
Шрифт:
– Ты что шпионишь за мной!? – вскричал Ангус. – Что ты слышал?
Арктур вырвался из рук отца.
– То, что ты террорист! – прокричал он.
Ангус развернул его и толкнул на один из стульев.
– Ты ничего не слышал, сын, – сказал Ангус. – Эти слова не предназначены для таких как ты.
Арктур посмотрел на Айлина Пастера. Мужчина явно был удивлен и обеспокоен тем, что Арктур подслушал разговор.
– Что ты собираешься делать? – спросил Арктур. – Ты собираешься убивать людей?
Отец уставился на Арктура.
Арктур понял, что отец для себя принял какое-то решение.
Пастер также это заметил и сказал:
– Ангус... ты уверен?
– Да, ему ведь уже скоро восемнадцать. Пришло время вести себя как мужчина, поэтому я буду обращаться с ним как с мужчиной.
Арктур почувствовал нервную дрожь от слов отца.
Неужели сейчас с ним будут говорить по-взрослому, как он мечтал все эти годы.
– Ну что, мальчик, ты готов стать мужчиной?
Арктур подумал какую-то долю секунды и ответил:
– Готов.
– Хорошо, – сказал Ангус. – Я с уважением отнесусь к этому. Но ты должен понимать – то, о чем я тебе собираюсь рассказать, не должно покинуть эту комнату.
Ангус протянул Арктуру руку.
– Поклянись мне, и я все тебе расскажу.
– Клянусь, – сказал Арктур, пожимая руку отца.
– Очень хорошо, – сказал Ангус, присаживаясь рядом с Арктуром и закидывая ногу на ногу. – Ты, конечно же, в курсе, что я всеми фибрами души терпеть не могу коррупцию Конфедерации, но все намного сложнее. Старые Семьи все контролируют из своего столичного мира, Тарсониса, и весь аппарат Конфедерации ориентирован на поддержание их власти, эксплуатируя и разворовывая управляемые ими планеты. Ну, в общем, все.
– Ты собираешься бороться с Конфедерацией? – спросил Арктур. – Почему?
– Потому что кто-то должен, – сказал Ангус. – Их империя распространилась слишком далеко, нужно только толкнуть в определенном месте, чтобы она рассыпалась, как карточный домик. Людей тяготит ярмо Конфедерации, запах восстания витает в воздухе – его можно почувствовать.
– Ты собираешься объявить войну Конфедерации, – недоверчиво сказал Арктур.
– Не совсем войну, – ответил Ангус. – По крайней мере, пока.
– Терроризм, – сказал Арктур. – Так это называется?
– Не сомневаюсь, что некоторые так и будут это называть, но если ты хорошенько подумаешь, то поймешь: то, что делает Конфедерация, легко может быть истолковано как терроризм.
– Уверен, что это не одно и то же.
– Да неужели? – хмыкнул Ангус. – Разве цель терроризма не в том, чтобы убивать и калечить людей, неважно кого, лишь бы заставить их подчиняться приказам? А разве Конфедерация не проводит военные операции в качестве устрашения, чтобы заставить население плясать под свою дудку?
– Но в этом-то и разница, – сказал Арктур. – Это уже война.
Ангус покачал головой.
– Не совсем так. В конце концов, цель войны не в
– Тогда, исходя из твоих рассуждений, любые военные действия попадают под определение террористического акта, – принуждение через устрашение с применением насилия.
– Именно, – подытожил Ангус, довольный тем, что добился своего.
– Но ты же не собираешься убивать людей? – уточнил Арктур.
– На войне люди умирают. Это печально, но неизбежно, – ответил Ангус. – Я бы хотел, чтобы все было иначе, но Конфедерация принесла войну с собой. Однако, в отличие от них, мы не будем причинять вреда мирному населению. Нашими целями будут только военные объекты.
– И все равно это неправильно, – сказал Арктур. – Все равно будут умирать люди, и убивать их будешь ты.
Ангус откинулся на спинку стула. Его лицо выражало разочарование.
– Я думал, что ты достаточно взрослый, чтобы понять необходимость таких действий. Вижу, что был неправ. Ты все еще ребенок, и думаешь как ребенок. Ты еще не способен увидеть реальный мир за пределами своего эгоистичного внутреннего мирка.
Слова отца уязвили его до глубины души, и Арктур вспыхнул от обиды. Он поднялся и резко направился к двери.
– Ангус... – прошипел Айлин Пастер.
– Сын! – рявкнул Ангус. – Ты никогда и нигде не должен упоминать об этом разговоре! Ты понял? Никогда!
– Я понял, – огрызнулся Арктур.
ГЛАВА 3
Солнечный свет пробивался сквозь деревья и блеском отражался от несущихся по дороге в Стирлинг наземных машин[11]. Их было шесть, в одной из которых находилась семья Менгск, в другой Айлин Пастер с дочерью, в остальных четырех ехали вооруженные люди.
Это были «Терра-кугуары» пятьдесят восьмого года[12]. Старая модель наземных машин, любимая многими сенаторами Корхала за тяжелое армированное шасси и толстое бронепокрытие, предотвратившие не одно покушение.
На двух машинах были смонтированы станковые «каратели». На большой скорости конвой поехал по широкой полосе дороги. Впереди в полукилометре от него три ховербайка[13] «Cтервятник» следили за редким движением транспорта на пути их следования.
Этим утром движение было незначительным. Тем не менее, Эктон Фелд решил не рисковать. Он приказал охране сначала стрелять и только потом задавать вопросы. Если кто-то вдруг выживет после гранатометного залпа "стервятников". Конфедерация уже как-то пыталась убить Ангуса Менгска, и Фелд ни секунды не сомневался, что она попробует это снова.