Я могу копировать навыки других 2
Шрифт:
— Но почему этим занимаетесь вы? Вы же учитель по верховой езде!
— И что? — теперь она удивлялась, как будто я задал ей глупый вопрос. — Наши обязанности не ограничиваются только обучением учеников. Мы также должны участвовать в делах академии.
Забавно, что она не говорит «административные или организационные дела». В этой старой системе управления все дополнительные работы взвалены на учителей.
И это главная проблема.
Они вынуждены заниматься не своими делами. Какой смысл
Так не должно быть!
Недолго думая, я решил озвучить беспокоящую меня проблему:
— Я не считаю это правильным, — решительно говорю, понимая, как будут страшны мои слова. — Академии нужна реформа. Нам нужен административный отдел!
Что такое реформа для закостенелых людей?
Это самый главный страх в их жизни. Они считают, что их привычная жизнь навсегда изменится, и этого они боятся. Реформы всегда несут в себе элемент неизвестности.
А изменения требуют усилий, что делает их ещё более пугающими. Люди склонны к комфорту и предсказуемости, особенно в академии. Здесь всё было так сто лет назад и, по их мнению, будет так же ещё через сто лет. И всех это устраивает.
Они не хотят изменений, и это видно по их угрюмым лицам.
Ведь зачем менять то, что «хорошо» работает? Но разве это работает хорошо?
Если бы так было, я бы не поражался таким огромным тратам. В современном мире я видел модели, которые работают намного эффективнее.
Я был рад, когда Марфа переспросила:
— Административный отдел?
— Да. Вы же все опытные воины, — сделал я паузу, подбирая слова. Мне нужны аргументы, которые смогут их убедить. — Ваши навыки используются не по назначению, неэффективно.
Они вопросительно посмотрели на меня.
— Вам нужно больше делиться своими знаниями с учениками, а не бумажки оформлять. Понимаете?
Некоторые учителя кивнули.
Впервые я увидел согласие от Мурома и Щура. Они кивали, даже не понимая, что дают мне хороший сигнал. Эти двое точно не любители бюрократии. Я подмечал каждое их действие, словно идя по минному полю и прощупывая верный проход.
— И вот вопрос: зачем вам растрачивать свои силы на ненужные дела? У вас станет меньше работы, больше времени, в том числе и на себя.
Ни у кого не было ответа.
И многие думали так: если работы станет меньше, то они согласны. Нам определённо нужен административный отдел.
Кто бы отказался от этого?
Но была ещё и Марфа. Эта «злая» женщина просто так не собиралась отступать. Она с раздражением спросила:
— И что вы предлагаете? — она обвела всех взглядом. — Вы что, не знаете, что мы просто не можем позволить себе нанять дополнительный персонал!
Вот тут-то и была её ошибка. Она попалась.
—
— Каким образом вы хотите финансировать ваш так называемый административный отдел? И сколько в нём будет человек? Для полноценной работы должно быть ещё двадцать! Такое не по карману академии.
— Нам не нужно двадцать человек. Хватит и десятерых, может даже восьмерых. И деньги есть.
— Откуда? — продолжала выпытывать она у меня.
А я всё не решался говорить, ведь то, что я хотел сказать, могло быть воспринято не так. У людей сложилась своя картина мира, но нужно было объяснить.
— Мы не будем нанимать аристократов, — сделал важное заявление я. — Им нужно будет платить золотые горы. Тогда это действительно не выгодно.
Многие уже догадались, к чему я клоню.
— Мы наймём образованных простолюдинов. Вот и всё.
Повисла тишина.
— Тогда не придётся платить им десять зарплат. На самом деле, даже одной вашей зарплаты хватит, — я указал на Марфу, — чтобы содержать отдел из двадцати человек.
В её глазах не было ни радости, ни удовлетворения.
Это логично в нормальном мире.
Но как будет воспринята эта идея в мире, где всё строится на иерархии?
И вот что мне ответили:
— Полное безумие. Чтобы простолюдины занимали важные должности в академии?
— Нет. И ещё раз нет.
— Академия — элитное место. И чтобы тут работали плебеи? Как сильно вы хотите опустить репутацию академии?
Учителя заговорили хором, только несколько воздержались от праведного гнева.
Я уверен, что если бы они не были учителями, то давно бы схватили меня за одежду или волосы и начали силой выдирать.
Не ожидал, что учитель по музыке, перейдёт все границы дозволенного. Он вскочил на стол и закричал:
— Я достаточно терпел, но вы, — он говорил про меня, — просто не даёте нам никакого шанса. Поэтому я вызываю вас на дуэль!
— Что? Прямо тут?
Я осмотрел этих бешеных людей и понял, что подготовленные бинты всё же понадобятся.
Эх… а я так рассчитывал договориться без битв.
Глава 17
– Старый пес лает, но не кусает
Кто это вообще такой?
Лютовин Замар Олегович, самонадеянный учитель музыки, который думает, что всё ему сойдёт с рук. На вид ему лет сто, и, по-хорошему, уже пора лечь в могилу, а он всё «паркуром» занимается.
Он еле как взобрался на стол и попытался выпрямиться. Хрупкий, сутулый и сгорбленный под тяжестью лет, он с трудом смог это сделать.
— Тварь я дрожащая или право имею?! — зато его глотка работала как нужно.
Кричать он мог без труда, и его вопли разносились по комнате.