Я не ангел
Шрифт:
Костолом неопределённо фыркнул – теперь его занимал зуд филейной части.
– Нет, ливень мне, конечно, не нужен – я ещё после океана недостаточно обсох, – но гроза без дождя это всё-таки странно. Кстати, а чего это ты всё время чешешься?
Медведь опять пожал плечами, но чесаться не прекратил.
– Ну-ка, дай посмотреть, что у тебя там! – сказал капитан. – Не хватало, чтобы ты насобирал блох от дракона!
Вован с готовностью изобразил избушку на курьих ножках.
– Слушай, Костолом, так у тебя там крылья режутся! Ты
Медведь энергично запротестовал.
– Вот и я так думаю, – кивнул Глеб. – Тем более что нимба у тебя над башкой не наблюдается.
Между тем крылышки вылезли уже наполовину.
– Погоди-ка, так это же драконьи крылья! И хвост тоже! Ты что, у Остолопулоса зелья отпил?
Вован кивнул и покраснел, как варёный рак, объевшийся помидорок.
Жигалов расхохотался:
– Так ты ж у нас теперь авиация!
Костолом обиженно заворчал.
– Нечего дуться! Ты лучше приобретение опробуй.
Медведь осторожно взмахнул доросшими до четырёх метров в размахе крыльями. Получившийся ветер едва не сбил с ног капитана.
– Потише, птеродактиль! – проворчал он.
Свежеиспечённый летун заработал крыльями уверенней и поднялся в воздух.
– Ну как?
Вован показал большой коготь.
– Покружись, – предложил Глеб.
Тот с радостной физиономией сделал в ночном небе большой круг – наследство Остолопулоса слушалось идеально. Обрадованный Костолом сделал «мёртвую петлю».
– Спускайся, кукурузник!
Но медведь ничего не хотел слушать. Он сделал «бочку» и приступил к выполнению «штопора». В это мгновение в него угодила молния. Вован задымился и стал падать вниз. На какой-то момент он, видимо, потерял сознание, потому что прекратил махать крыльями. Потом Костолом очнулся и яростно заработал «наследством», выправляя полёт. Получилось у него плохо. На огромной скорости медведь врезался в скалу, похожую на ладонь с пятью пальцами, разрушив её до основания.
Жигалов подбежал к нему:
– Ты живой? – Вован слабо кивнул. – Кости целы? – Ещё один слабый кивок. – Встать сможешь?
С помощью капитана Костолом встал.
– Ну что, Икар, летать ещё не расхотелось?
Медведь упрямо мотнул головой.
– В этом Мире ты точно летать не будешь, – заявил Глеб. – От здешних молний тебя даже твоя бронированная шкура не спасает.
Вован грустно кивнул, полностью соглашаясь с Жигаловым.
– Кстати, вон на той скале висит наш портал. Только меня туда почему-то не затягивает – далеко, наверное. Так что ещё разок тебе расправить крылья точно придётся.
Костолом осклабился, сграбастал капитана в охапку и взвился в небо.
– Потише, Терминатор! – прохрипел тот. – Задавишь!
Но медведь отпустил его только на вершине скалы.
– Неужели тебе так понравилось летать?
Летун так яростно закивал головой, что Глеб всерьёз испугался, что она у него вот-вот отвалится.
– Но ты же не всегда будешь медведем, – сказал он.
Вован беспечно
– Крылья ты тоже потеряешь.
Костолом в ужасе схватился за «наследство», словно боясь того, что крылья испарятся именно в эту секунду.
– Да не трясись ты! – успокоил Жигалов напарника. – Сначала тебе необходимо найти того типа, который отгрохал тебе такую шубу, а там посмотрим. Идём.
Они шагнули в портал, без сожаления покидая столь негостеприимный Мир…
15
В автомобильной погоне есть только один плюс – подушки безопасности.
Впереди была бесконечная дорога, тянущаяся до самого горизонта, а может быть, и ещё дальше. Вдоль дороги с обеих сторон стояли густо натыканные гигантские кучи (между некоторыми даже щели не было), не очень хорошо пахнущие – я бы даже сказал: смердящие – и напоминающие по внешнему виду обыкновенные муравейники, только очень уж большие.
В общем, на поверхность планеты смотреть не стоило, она не отличалась разнообразием. Зато обязательно нужно было взглянуть хотя бы глазком на здешнее небо. Местный небосвод являл собою яркую, насыщенную сочными красками и приятно радующую глаз синеву.
Единственное, что несколько портило изумительную картину, это было ядовито-жёлтое, переливающееся всеми цветами радуги, а потому напоминающее фасеточный глаз насекомого, око здешнего светила.
Наглядевшись вдоволь, Слава осведомился:
– Что это за помойка?
– Тсс! – зашикал на него Ангис. – Не смей произносить этого слова в этом Мире! Им ты оскорбляешь жителей Фасеточного Мира!
– Здесь живут насекомые?
– Угу. Идём, нам нужно в магазин.
Он быстрым шагом направился вперёд. Стараясь дышать одним ртом, Ковалёв поспешил за ним.
Дорога здесь оказалась не единственной, более того, сеть грунтовых шоссе буквально опутывала всю планету. Вдоль автомобильной трассы, чуть возвышаясь над ней, были проложены булыжные тротуары. По ним в разные стороны спешили бесчисленные пешеходы. Среди них попадалось немало лягуров и людей; были разнообразные ящерицы; один раз на глаза Феномену попалась группа черепахообразных существ, держащихся особняком от всех остальных; также встречалось и множество существ, ещё неизвестных Славе – он решил спросить о них у беса позже.
И конечно, не было числа местным жителям, насекомым. Высокие, за два метра, кузнечики; грозные богомолы, держащие наготове свои лезвия; прекрасные бабочки, казалось, порхающие с места на место; суровые пауки, спешащие куда-то на всех восьми лапах; круглые жуки, облачённые в мощные панцири надкрылий; изящные осы, напоминающие топ-моделей – перечислять всех было бы слишком утомительно, поэтому я полагаюсь на фантазию читателя, ведь население Фасеточного Мира можно было отличить от нашей земной популяции насекомых только по превосходящему размеру.