Я не боюсь темноты

Ключникова Светлана

Парень вытащил изо рта искусственные зубы вампира и выставил вперед это жалкое орудие самозащиты, но вряд ли оно способно было нам помочь.

Вурдалак приподнялся на ногах, его тощие руки с загнутыми когтями готовились схватить нас. Его череп был лысым, с небольшим количеством седых грязных волос. Его острые уши дернулись в нашу сторону, когда Эдвард топнул ногой,

пытаясь отпугнуть его. Тогда я увидела, что у существа нет глаз – вместо них были пустые глазницы.

– Дай мне, - попросила я Эдварда и потянулась за клыками. Не понимая, дрожащей рукой он вложил их мне в ладонь. Я не знала, сработает ли это. Я только поняла, что существо не может видеть нас – только слышать и чуять. Причем, когда мы замирали на месте и молчали, оно нас не замечало, ориентируясь только по запаху.

Размахнувшись, я кинула пластмассовую бутафорскую челюсть как можно дальше за спину существа. Пластик звонко ударился о пол и эффектно прокатился по нему. Существо обернулось, коротко рыкнуло и очень шустро исчезло с наших глаз.

– Давай, лезь наверх! – приказала я окаменевшему от ужаса парню рядом с собой.
– Окно! – показала я и немедленно начала опрыскивать все вокруг из баллончика.

Запах был едким и кислым, разъедая слизистую глаз и носа. Мы лезли вверх, цепляясь дрожащими и соскальзывающими пальцами за неудобные полки. Мы могли упасть в любой момент, но страх придавал нам обоим силы. Когда мы вскарабкались и начали открывать окно, я бросила пустой баллончик далеко в темноту. Шорох внизу дал понять, что сделала я это очень вовремя. У нас оставался последний шанс – вряд ли удастся еще раз так просто провести существо. Мы открыли оконную раму и проникли внутрь. Окно было двойное, и, к нашему ужасу, со стороны улицы нас ждали кованые решетки. Мы даже не могли открыть вторую раму! Было невыносимо тесно, но нам все же удалось закрыть окно так, чтобы мы оказались внутри, меж двух толстых грязных стекол. Низ был ровным, а верх полукруглым, и было непросто поместиться внутри этого окна так, чтобы не свернуть себе шею. Наши руки дрожали, пока мы пытались закрыть окно плотнее.

В конечном итоге парню удалось вытянуть ноги, а мне кое-как уместиться на нем. Мое лицо прижималось к его груди, к бешено колотящемуся сердцу, и одной рукой я обнимала его за талию. Наши пальцы, не сговариваясь, вцепились в оконную раму, чтобы удержать ее, если существо решит тянуть ее на себя. Настала мучительная продолжительная тишина, нарушаемая только нашим судорожным дыханием.

– Белла… - дрожащим голосом промолвил парень, и я почувствовала, как он отчаянно прижимает меня свободной рукой к себе. Я тоже обняла его покрепче.
– Ты красивая, - сказал он так, будто прощается с жизнью и торопиться сделать что-то, что не успел. – И ты храбрая.

– Я бы предпочла прослыть трусихой, но остаться дома, - проворчала я.

– Прости, что испортил тебе день Святого Валентина, - повинился парень.

– Ты еще можешь его исправить, если спасешь меня, - пробормотала я и сглотнула, наблюдая, как вурдалак медленно залезает на один уровень с нами. На его оскаленных зубах сверкнуло что-то красное… это была чья-то кровь… возможно, Майка…

– Вот черт! – воскликнули мы одновременно, впиваясь пальцами в оконную раму что было сил, когда существо бросилось вперед, царапая стекло. – Держи её!
– От напряжения старая рама за нашими спинами хрустнула и поддалась. Ворвавшийся внутрь уличный воздух придал сил.

– Помогите! – заверещала я, в то время как Эдвард начал ударять в решетку ногой. Он извернулся, и я запищала в ужасе, оставшись одна лицом к лицу с уродливым чудовищем, выцарапывающем меня отсюда. В следующую секунду Эдвард мощно подхватил меня сзади, и мы выкатились на улицу.

– Бежим! – выдохнул он, хватая меня за руку и поднимая с земли, в то время как вурдалак пытался протиснуться вслед за нами. К счастью, он не знал принцип работы рамы и застрял, противно визжа.

– Бежим! – немедленно согласилась я, сжимая надежную ладонь своего спасителя.