Я не буду твоей
Шрифт:
– Вот видишь, если я не должна там находиться, значит, это опасно для меня.
– Нет, девочка, не всегда так. Ты просто еще мала, и тебе не стоит находиться там, где взрослые. Особенно, если это по моей работе.
– А он по работе здесь был? – мелкая, а каждый вариант прощупывает.
– Нет, он приезжал обедать, но я не хочу, чтобы ты с ним пересекалась.
– Я испугалась, – вдруг призналась Катя, снова положив голову на колени.
Мне не понравился ее голос, и, наконец-то подойдя ближе, я присел около нее.
– Я тоже.
– Не кричи больше на меня, пожалуйста, – произнесла она тихим голосом и, снова посмотрев на меня, добавила: – тогда ты мне напоминаешь отца.
От ее слов внутри все похолодело, и я понял: она испугалась не Седого. Нет, и его тоже, но больше всего меня. Я крикнул, а у нее перед глазами появился отец, который ругал ее и постоянно кричал.
В какой момент наступает точка невозврата? Я думал уже была, но кажется… только сейчас.
– Я не буду больше кричать на тебя. Я обещаю, Катя.
– Никогда-никогда? – уточнила она голосом, полным отчаяния.
– Обещаю, – кивнул я, убирая с ее лица прядки светлых волос.
Она посмотрела на меня с надеждой во взгляде, и мое сердце защемило от боли. Я боялся представить, насколько несчастна эта девочка. Ее страхи, они все родом из детства, а я тот, кто посмел ей напомнить о них. Хотя все должно быть наоборот. Я должен сделать так, чтобы она больше никогда не страдала, не вспоминала свои проблемы и боль, которую словами причинял ей отец.
Конечно, я не смогу стать для нее кем-то вроде настоящего брата, но хотя бы попытаюсь сделать так, чтобы она мне доверяла.
– Можно я приглашу в квартиру свою подругу?
– Она хорошая? – уточнил, хотя все равно бы сам проверил.
– Угу, – кивнула Катюша, а по ее щеке покатилась слеза. – Самая лучшая.
– Тогда можно.
Я отвез Катю домой и даже разрешил ей устроить, как они говорят, «пижамную вечеринку». Она, Маша и тетя Вера – думаю, неплохая компания. Пусть девчонки приготовят себе вкусной еды, сладостей и посмотрят каких-нибудь фильмов. Кате будет на пользу такое развлечение.
Очень медленно, но в верном направлении мы шли к доверию. Катя Войцех постепенно мне открывалась, рассказывала какие-то моменты из своей жизни, говорила, о чем мечтает в будущем и чего хочет именно сейчас. Правда вытащить из нее это было очень непросто. Постоянно приходилось придумывать какие-то лазейки, чтобы хоть как-то выведать ее желания.
Так и удалось узнать, что на выпускной вечер она мечтает о красивом платье, что, в принципе, меня не удивило, а еще… еще в школе после получения аттестата на концерте она будет петь песню. Когда она мне рассказывала об этом в ее глазах застыли слезы, потому что она мечтала, чтобы на концерте присутствовал кто-то из родных.
Я, конечно, мало походил на родного, но запомнил ее мечту. Отложил все дела на тот день, решив полностью посвятить его девочке.
А потому с самого утра отвез ее в салон, где Кате наводили красоту перед вручением аттестата. Единственное,
Девочка и раньше была симпатичной, но за прошедший год она стала просто красавицей, что меня немного напрягало. И вот сейчас она выбрала серебристое платье длиной до колен, со слегка приоткрытым декольте и держащемся на двух бретелях. И вроде бы все более или менее прилично, если бы не ее длинные ноги, на которые она надела туфли на каблуках.
Катя вышла в комнату полностью готовая к вечеру. Мастера в салоне соорудили ей прическу, что-то там накрутили, немного закололи. Я нихрена в этом не понимал. Красиво накрасили ногти, сделали макияж, и уже дома она наряди остальную красоту.
Мужские мысли – набор стандартных слов, на другие не решаюсь пока.
Я замер, сидя на диване. Состояние – ступор.
Катя была не похожа на себя, и это меня очень удивило. Она изменилась, преобразилась и стала гораздо старше.
Бл*дь, а что же о ней думают ее сверстники? Залезть бы ко всем в головы, да порядок там навести.
– Ты будешь самой яркой выпускницей, которую запомнит мир.
– Боюсь, что это не так, Эльмир, – произнесла она, и на ее лице появилась грусть.
– Что случилось? Кто-то думает иначе? Покажи мне его.
– Нет, что ты, Эльмир. Просто… я же троечница, а на вручении аттестата, и уж тем более медалей, запоминают только отличниц.
– Нахрен оценки. То, что ты не знаешь, как решать дроби, не говорит о том, что ты глупая. Сомневаюсь, что хоть одна девочка из твоего класса может похвастаться прекрасным приготовлением еды. Да и красоток таких больше не сыскать.
Она громко вздохнула и тут же покраснела, по всей видимости, от моего комплимента. Но я не лукавил – Катя сведет с ума не одного мужчину. А ей ведь еще нет и семнадцати.
– Эльмир, – Катя присела на край дивана рядом со мной и руками коснулась моей руки.
– Я… очень благодарна тебе за все. За то, что я не в детдоме, за то, что у меня ничем не хуже от остальных этот день. Я сегодня счастлива, пожалуй, впервые в жизни, – по ее щекам покатились слезы, но она не пыталась их скрыть. – Два года назад я даже и думать не смела о выпускном, а тем более, что я буду в таком невероятном платье. Знаю, что в будущем я… я заплачу за все это, ведь ничего не бывает просто так.
– Катюша, а ну прекращай говорить эту ерунду. Кажется, я сотни раз повторял, что ты под моей защитой.
– Судьба не может быть ко мне благосклонна…
– Серьезно? Ты мало страдала? Знаешь, что? Давай прекращай нести эту фигню. Сегодня праздник, ты должна радоваться, а не грустить. А еще выбирать, в какой кулинарный университет ты хочешь поступить.
Она тут же бросила на меня удивленный взгляд и так же резко покачала головой.
– Никакой. Я пойду в училище. Я уже все узнала.