Я не Ким Тэхен

Леннон Анастасия

— Кто здесь?! — прикрикнул Тэхен, охваченный паникой, и стал заглядывать под кровать, под подушку, даже пробежался по комнате, уже не боясь разбудить спящую девушку, которая зашевелилась под одеялом.

— Я в твоей голове, остановись, — голос стал более твердым и повелительным. — Ты сейчас разбудишь Джейн. Ложись в кровать и ни о чем не думай. Здесь тебе помогут.

— Но кто ты? Почему это происходит со мной? — не унимался Тэхен, и тогда Намджуну пришлось выйти вместо него, чтобы он не навел здесь лишнего шума.

В этот

момент вернулась медсестра с подносом в руках, на котором стоял прозрачный стакан с водой и маленькая баночка с двумя пилюлями. Девушка попросила выпить эти таблетки, не нервничать и лечь спать. «Скоро будет ланч, мы тебя позовем», — сказала она, глядя на то, как Намджун послушно кладет лекарство в рот и запивает их, но стоило медсестре уйти, как он выплюнул таблетки, раздавил их ногой и забросил под кровать. Намджун был противником всевозможных успокоительных и психотропных средств. Он доверял исключительно проверенным источникам и не мог подвергать ни Тэхена, ни себя, ни других опасности. Он знал, какими таблетками обычно пичкают в подобных клиниках, и не собирался превращаться в безвольный овощ.

Сокджин завладел реальностью, когда Намджун уснул. В палате было тихо и тепло, светило солнце, пробираясь внутрь сквозь тонкие шторы, и если открыть окно, то можно услышать приятный шум улицы: отдаленные голоса, пение птиц, проезжающие мимо машины, шуршащий звук метлы, которым персонал подметает дорожки… Но Сокджин делать этого не стал. Он вышел из комнаты, попросил у одного из санитаров принадлежности для рисования и, получив нужное (листы, карандаши и краски), сел за стол, который находился как раз рядом с окном. Он мог бы нарисовать красивый пейзаж, эту комнату или все, что мог вспомнить или вообразить — с его-то способностями, — но снова сделал то, что любил и умел лучше всего. Когда медсестра зашла в палату спустя час и увидела, что пациент рисует, спросила: «Кто этот красивый юноша?».

— Это я, — ответил Сокджин.

Во время ланча Сокджин так и не смог найти из представленного ассортимента еды то, что ему пришлось бы по вкусу. Он раскритиковал все предложенные блюда, сказал, что не собирается питаться помоями и ушел в свою палату, где продолжил рисовать. Джейн уже не было — видимо, тоже ушла есть «помои». Обрадовавшись, что он сможет побыть один, Сокджин полностью погрузился в свое творчество и не заметил, как дверь за ним хлопнула, а в палату вернулась его соседка.

— Не понимаю, как таким можно питаться… — вздохнул Сокджин и обернулся, чтобы проследить за девушкой. Она медленно шла к кровати и словно не замечала его. — Слышишь меня?

— Да, Чимин, слышу, — закивала та. — Мне нравится местная еда.

— Чимин? — парень скривился. — Как можно спутать МЕНЯ и эту похотливую посредственность? Я Джин.

Джейн остановилась. Она испуганно посмотрела сначала на кровать, потом в окно и медленно перевела взгляд на стол, но отчего-то не хотела смотреть Сокджину в глаза. Девушка обняла себя за плечи руками, чтобы унять охватившую ее дрожь, и слабо улыбнулась.

— Значит, вас двое?

—

Вообще, нас пятеро… точнее, шестеро, — лицо Сокджина исказила гримаса недовольства, — но я такой один.

— Доктор Уайт не предупреждала меня, что я буду находиться в одной палате с шестью мужчинами, — Джейн нервно усмехнулась и попятилась назад, пока не наткнулась на преграду в виде кровати, на которую и упала в силу своей неосторожности.

— Аккуратнее, — хмыкнул парень и только собрался вернуться к рисованию, как его с силой оттолкнул в тень Хосок и вышел вместо него. — Кто тебя просил ее пугать?! И как ты обращаешься с ней?!

Возмущенный поведением Джина, Хосок встал из-за стола и подошел к девушке, чтобы помочь ей подняться и спросить, все ли с ней хорошо, но стоило ему увидеть ее лицо, как он застыл с открытым ртом, держа ее руки в своих. Хосок вспомнил ее. Он видел эту девушку раньше, когда впервые встретился с доктором Уайт. Он бродил по коридору, разглядывал плакаты, висящие на стенах, а потом заметил в одном из кабинетов, дверь в который была открыта, девушку — с ней беседовал доктор и рекомендовал прибегнуть к лечению.

— Все хорошо? — робко спросила Джейн, поднимаясь и садясь. — Я бываю неловкой, прости.

— Не извиняйся, — отмахнулся Хосок, отгоняя от себя и удивление, и лишние мысли. — Давно ты здесь?

— Я попадаю сюда периодически. Сначала меня отпускают, а потом выясняется, что было бы неплохо еще подлечиться… — девушка пожала плечом. — Твой голос, он… как будто изменился. Это бывает. Со мной тоже случаются перепады настроения, но ничего. Доктора дают успокоительные, после которых все напряжение как рукой снимает.

— Как ты сюда попала? Расскажешь? — Хосок сел рядом с Джейн на кровать и заметил, что она дернулась и отсела от него подальше, чтобы их руки не соприкасались друг с другом.

— Это долгая история.

— А я и не тороплюсь, — парень весело улыбнулся.

— Я расскажу тебе как-нибудь потом. Всем вам, — Джейн повела рукой в воздухе, как бы указывая на других людей, которые находились в комнате, но кроме нее и Хосока никого не было.

Хосок не понял, о чем толковала девушка и почему она себя так вела, но он не стал более мучить ее вопросами и лишь пожал плечами. Он не собирался давить на Джейн или вытягивать информацию из нее клещами. Захочет — расскажет, а он всегда с радостью выслушает, поддержит и скажет нужные слова.

— Может, ты хочешь почитать? Дать тебе книгу? — Хосок встал с кровати и направился к книжному шкафу.

— Да, было бы неплохо, только… — Джейн замялась, взволнованно кусая губы. — Ты не мог бы мне почитать? Я люблю, когда мне читают.

— Конечно! Без проблем! — парень хлопнул в ладоши. — Что хочешь?

— Мне все равно. Остальные тоже могут послушать.

До Хосока медленно, но верно дошло: Джейн успела пообщаться с Сокджином, а тот наверняка ляпнул ей что-то такое, из-за чего теперь она знает их секрет и относится к ним именно как к компании людей, а не как к одному человеку, страдающему множественной личностью. Какая, однако, понимающая и чуткая девушка…