Я не люблю убивать. Часть 2
Шрифт:
***
Днём мы прятались в пещере и лишь под вечер выходили провожать рыжее солнце.
Лучшим временем в аду был короткий вечер. В эти мимолётные минуты можно дышать спокойно и болячками на коже чувствовать прохладу, спускающуюся с гор.
Бенце и я держались вместе. С другими людьми из пещеры не знакомились, а люди не проявляли к нам интереса. Они почти не надеялись на меня, как всегда было в прошлом. Тысячи лет люди ждали от меня спасения, отречения и чуда. Но настали новые времена. Теперь я с надеждой посматривал на голых незнакомцев. Вдруг среди них найдётся
Днём я нашёл себе занятие. Ловил рыбу в глубине пещеры.
Но сначала нужно проползти по узкому лабиринту туннелей, не сбиться с пути и очутиться у озера внутри горы. Озеро было глубоким, а вода в нём чистой. Сверху на гладь падал солнечный луч через щель в скале. Было достаточно светло, чтобы разглядеть рыбу и ловить её руками, прыгая в воду с уступа. Я животом врезался в озеро, оглушал рыбу и сразу подбрасывал её вверх, а Бенце ловко ловил добычу. Он всегда был парнем цепким и находчивым. Серебристая рыбёшка ни разу не выскользнула из его сильных рук. Возможно, такая редкая цепкость в Бенце от голода. Жрать нам хотелось постоянно, хотя рыбы ловили мы много, с избытком. Потому что приходилось делиться с людьми из пещеры, даже не зная имён просящих еду.
Наловив рыбы, мы на камнях разжигали костёр и готовили на углях рыбу. У нас совсем не было соли, но было вдоволь воды, которую в озере мы набирали в мочевой пузырь хищного зверя, разлагающийся труп которого нашёл Бенце Вайда ещё месяц назад. Венгерский друг рассказал, что зверь был похож на грифона. У него были останки крыльев, голова птицы с клювом, а тело и лапы напоминали медведя. Зверь был разорван на части и жутко вонял. Полезного мяса в нём уже не осталось. Зато Бенце приспособил довольно крепкий и вместительный пузырь для сбора живительной влаги.
Водой и рыбой мы делились со всеми. Когда возвращались с рыбалки, люди жадно смотрели на нас, и в соседях по несчастью зарождалась надежда, что когда-нибудь мы найдём выход из ада.
Мы ничего не обещали, но люди всё-таки замечали во мне и Бенце несгибаемую волю. Они поняли, что мы никогда не сдадимся коварной судьбе.
Среди людей, собравшихся в пещере, были и молодые, и старые. Детей не было вовсе. Именами никто не интересовался. Мне показалось, что все люди и не помнили, кто они есть такие и откуда пришли.
За пять дней, которые я провёл в пещере, появилось пять новых жильцов, но и пятеро безвозвратно исчезли. Они пропадали по ночам: незаметно для всех — тихо, без лишней суеты, слёз и прощаний. Кто-то забирал тела и приводил новых людей. Все боязливо догадывались, что правил пещерой, чёрной рекой и горами — сам великий Творец, у которого на каждого в этой пещере было досье и выписан отдельный счёт.
— Ты пробовал сбежать из пещеры? — спросил я у Бенце, который уже месяц выживал в призрачном мире.
— Трижды пробовал, но всегда возвращался, — сожалел о неудачном побеге венгр. — Чтобы добраться до ближайшей горы, надо спуститься к реке, пройти вдоль берега километров десять и преодолеть пологую, прожаренную пустыню. Но у меня нет сил, совершить этот подвиг. Я проходил
— Так ли? — ухмыльнулся я.
Бенце ответил скромной улыбкой:
— Да разве я против? Если у тебя есть план, тогда давай попробуем… И возможно, у нас получится поймать крытого медведя и оседлать его. Мы поднимемся к жёлтым облакам, и даст бог, сбежим из этого проклятого места.
— Даст бог — оседлаем и сбежим, — снова хмыкнул я. — И, кстати, как тебя убили?
Венгр пожал голыми плечами. Мы так и сидели на камнях неглиже, а солнце пряталось за горизонт и становилось уже прохладно. Ночи в аду были холодные, но в пещере терпимо.
— Хрен его знает, как меня убили. Ничего не понял. Всё произошло за секунду… Я прилетел в Москву, вызвал такси и умер в машине. Меня прихлопнули как муху. Я даже не сопротивлялся убийству.
— Понятно, — кивнул я. — Со мной та же история. Шёл, размышлял, потом удар и я рядом с тобой, друг мой. Теперь мы остервенело рыбачим и кормим безмолвную толпу слабаков. А в безлюдие скоро война начнётся. Скоро маги всех кровососов перебьют и конец равновесию, за которое мы с тобой веками сражались.
Бенце поднял глаза. А я поймал себя не мысли, что впервые за пять дней заговорил о равновесие и справедливости. Меня всё также волновали кровавые события, разворачивающиеся в безлюдие.
И это даже странно. Мне бы о себе подумать.
Я ходил голый, на мне нет — ни сандалий, ни набедренной повязки, а я всё вампиров спасаю, чтоб у них клыки повываливались!
— Слушай, Бенце, а ты здесь Зою мою не встречал? — вспомнил я свою ненаглядную вампиршу.
— Её что, тоже убили? — удивился венгерский друг.
— И её и Дарси… — вздохнул я.
— Нет, Гриш, прости… не встречал, — покачал Бенце Вайда головой. — Девочки не заслужили прятаться в пещере и ходить голыми по жаре… Я думаю, они не заслужили…
Уже наступала ночь. Становилось темно и прохладно.
В ночное время из пещер и горных расщелин выходили на охоту звери. И возможно, сейчас над горой, где-то прямо над нами кружил грифон-медведь. Эх, сейчас бы поймать такого грифона, да на спину ему запрыгнуть!
— Нет брат, не сбежать нам отсюда, — понял я. — И ты прав… Зоя и Дарси не заслужили жить в пещере… Но ты и я — мы ведь преданы Творцу. Разве мы заслужили такую жизнь? А я уверен, что нет. Мы должны быть сейчас в другом месте. По этой причине мы и живы с тобой до сих пор. Мы даже в аду можем протянуть целый век, но зачем Творцу унижать нас? Для чего ссылать тебя и меня на низкий уровень? Если мы грешны, а мы грешны, то пусть господь отправит нас в настоящий ад, где самое место таким монстрам, как ты и я!