Я не Пань Цзиньлянь
Шрифт:
— Я не боюсь хлопот.
— К тому же твой бывший муж, как там его зовут?
— Цинь Юйхэ.
— Если бы он по-прежнему был один, то еще ладно, но ведь он успел жениться на другой. Когда ваш прошлый развод признают фиктивным, прежде чем ты снова сможешь выйти за него замуж, ему нужно будет развестись с его нынешней женой. Иначе выйдет проблема с двоеженством. а после повторного замужества ты снова планируешь развестись — это, по-твоему, нормально?
— Мне все эти проблемы как раз и требуются.
— Нужно еще принимать во внимание, что до сих пор суд с подобной практикой
— Старший братец, у вас тут судебная контора, вам ли проблем бояться?
— Да я не о том.
— Ну, каков твой ответ?
— Допустим, что ваш прошлогодний развод с Цинь Юйхэ был фиктивным. Но именно этот факт создаст еще больше проблем.
— С какой стати?
— Если ваш развод — фикция, то опытный человек сразу смекнет, что вашей целью являлось рождение второго ребенка. а если это так, то вы будете подозреваться в нарушении закона о контроле рождаемости. Знаешь, в чем суть этого закона?
— Чтобы сократить рождаемость.
— Не все так просто. Это государственная политика. а если дело касается государственной политики, то проблем становится больше. Если мы докажем, что ваш развод был фиктивным, то прежде чем утрясать твои отношения с Цинь Юйхэ, сначала придется вести разговор о вашем ребенке. Подавая жалобу на других, ты на самом деле обвинишь себя, и не просто себя, а вашего ребенка.
Ли Сюэлянь оторопела и, помолчав, сказала:
— Если так судить, то можно и моего ребенка к смертной казни приговорить?
— Ну, этого, конечно, не случится.
— А меня к смертной казни могут приговорить?
— Тоже не могут. Здесь может идти речь об административных взысканиях, об уплате штрафа, об увольнении. не выйдет ли тут история про разбитое корыто?
— А мне того и надо. Лично мне не страшны ни штрафы, ни увольнение, да и уволить меня невозможно. Я раньше торговала в городе соевым соусом, ну запретят мне, на худой конец, эту торговлю. а вот этого выродка Цинь Юйхэ, у которого пока еще есть работа, его пусть уволят.
Ван Гундао почесал затылок:
— Ну раз ты настаиваешь, то делать нечего. Заявление принесла?
Ли Сюэлянь вытащила из-за пазухи заявление и передала его Ван Гундао. Свою жалобу она попросила написать Лао Цяня, чья юридическая контора располагалась в уездном центре на улице Бэйцзе. Это обошлось ей в триста юаней. Все заявление состояло из трех листов, каждый по сто юаней. Ли Сюэлянь это показалось подозрительно дорого, но Лао Цянь тогда выкатил глаза и сказал:
— Дело очень сложное, — и добавил: — Одно заявление затрагивает сразу несколько дел. а я за описание всего этого взимаю как за одно, так что это недорого. Если же мы начнем углубляться в детали, то я еще и в убытке останусь.
Принимая заявление, Ван Гундао спросил:
— Судебные расходы готова оплатить?
— Сколько?
— Двести.
— Меньше, чем просил Лао Цянь. за улаживание стольких проблем всего двести юаней, недорого.
Ван Гундао взглянул на Ли Сюэлянь
— Сначала оплатишь через банк судебные расходы, а потом жди, когда придет повестка.
Ли Сюэлянь, догоняя его, поинтересовалась:
— А как долго ждать?
Ван Гундао задумался:
— После запуска дела в судопроизводство, прежде чем там начнутся какие-то подвижки, пройдет минимум десять дней.
— Ну что ж, братец, тогда жди меня через десять дней.
За эти десять дней Ли Сюэлянь сделала семь дел.
Первое — она помылась. После родов единственное, что ее заботило — это как убить Цинь Юйхэ. не мывшись два месяца, Ли Сюэлянь уже сама чувствовала, что запах от нее еще тот. Но сейчас, когда ее план был запущен в действие, Ли Сюэлянь отправилась в сельскую баню. Целых два часа она отмокала в горячей воде, пока вся не пропотела, тогда она легла на лавку и позвала банщицу. Поход в местную баню, чтобы просто помыться, стоил пять юаней, отдельно пять юаней стоили услуги банщицы. Раньше Ли Сюэлянь всегда мылась сама, но на этот раз она предпочла заплатить пять юаней за дополнительное удовольствие. Банщица — коренастая уроженка провинции Сычуань, низкорослая, но с большими руками, приступив к растиранию, даже испугалась:
— Давно я не видела, чтобы грязь кусками отваливалась.
— Растирай как следует, тетушка, у меня впереди большое событие.
— Какое? Свадьба, что ли?
— Точно, свадьба.
Оценив живот Ли Сюэлянь, банщица заметила:
— Судя по возрасту, второй раз замуж выходишь?
— Точно, второй, — кивнула Ли Сюэлянь.
Ли Сюэлянь полагала, что, говоря так, она ничуть не обманывает. Ведь она затеяла тяжбу с Цинь Юйхэ ради того, чтобы сначала выйти за него замуж, а потом снова развестись. Выйдя из бани, Ли Сюэлянь показалось, что она сбросила сразу несколько килограммов, от чего походка ее стала легкой и летящей. По дороге ей встретился мясник Лао Ху. Заметив Ли Сюэлянь, он устремился к ней словно муха на мед. Поспешно завершив разделывать мясо, он отложил кусок и как был, с ножом, побежал за ней:
— Сокровище, не уходи, ты несколько дней назад собиралась побить Цинь Юйхэ, почему от тебя до сих пор ни слуху ни духу?
— Не беспокойся, я его еще не поймала, он уехал в Хэйлунцзян.
Лао Ху в упор уставился на Ли Сюэлянь. Только что вымытая Ли Сюэлянь разрозовелась, с густой копны собранных на затылке волос еще капала вода, грудь после рождения ребенка тяжело набрякла. Ли Сюэлянь вся благоухала, распространяя приятный запах женского естества и молока. Лао Ху устремился прямо к ней:
— Дорогая, а может, мы сначала свои дела сделаем, а потом уже побьем Цинь Юйхэ?
— Нет уж, как договаривались: сначала побьем, а потом все остальное.
На самом деле необходимость кого-то бить уже отпала. Несколько дней назад у нее была мысль не то что побить, а убить Цинь Юйхэ. Теперь Ли Сюэлянь не собиралась делать ни того, ни другого, теперь она собиралась его измучить. Но докладывать о своих реальных намерениях Лао Ху она не решалась, побаиваясь его реакции. Однако Лао Ху все талдычил свое: