Я не скажу тебе «нет»
Шрифт:
Однако все изменилось в салоне самолета. Этот ужасный человек, являющийся по какому-то чудовищному стечению обстоятельств моим начальником, купил нам билеты на соседние места. Мог бы, вообще-то, сжалиться и отправить меня куда-нибудь в противоположный конец салона. Или в багаж, да, я, в принципе, не имею ничего против перелета в компании чемоданов. Думаю, с ними бы было интересно пообщаться. Уж явно интересней, чем с Максимом Станиславовичем.
Отключив мобильник, шеф сперва устало потер виски и лишь после этого посмотрел на меня. Мне даже на секунду показалось, что демоны тоже умеют
— Сумасшедшая ночь.
Я оспаривать слова начальника не стала, кивнула. Действительно, мало адекватного. Мне бы сейчас просыпаться и в офис собираться, а не сидеть в салоне самолета, готовящегося к взлету.
Кстати, а куда мы хоть летим?
Нет, я абсолютно точно двинулась уже. Эти новые «особенности» плюс хронический недосып, нервы, а еще, кажется, перебор с алкоголем. Тут уже грешно адекватной оставаться, хорошо хоть, что пока все ограничивается банальной растерянностью. Вот если я на людей бросаться начну…
Так, лучше не думать об этом.
— Я пока сам в общих чертах только понял, — продолжил начальник. — но в «Корольках» что-то на линии произошло, какая-то внештатная ситуация, работник пострадал. В общем, лучше поскорей оказаться на месте и принять меры, пока этот инцидент никто не раздул до огромных масштабов. Добрые люди всегда найдутся, а компании скандал не нужен.
— Ясно. — ну а что мне еще ответить?
— Извините, что пришлось вас так резко выдернуть.
Ничего себе, это аж второе «извините» за время нашего общения, если так и дальше пойдет, то я прямо вижу гармонию и дзен в перспективе.
— Да чего уж.
— Действительно. Это же ваша работа.
А, нет, все нормально, не вижу.
Не желая продолжать диалог, отвернулась к иллюминатору. К счастью, Максим Станиславович не стал навязывать свое общество и продолжать диалог. Может, все-таки понял, что они у нас ну вот вообще не складываются.
А город, которой с каждой секундой становился все крошечней, исчезая вдали, просыпался. Даже как-то тоскливо стало. Интересно, Вичка уже успела прочитать мое сообщение? Я в общих чертах описала подруге ситуацию без всяких там мистических подробностей. Ей будет достаточно и сообщения в половину пятого утра о том, что я резко улетаю в командировку и прошу ее присмотреть за квартирой, чтобы накрутить себя. Все провода же оборвет, пока будет пытаться дозвониться на мой выключенный телефон. Ладно, прилетим — наберу ее.
Я сама не заметила, как вырубилась. Кажется, только-только наблюдала, как самолет набирает высоту, а вот уже сообщение о посадке. Ну, может, оно и к лучшему. Я умудрилась провести в компании шефа несколько часов и даже ни разу не подумала о том, что все очень плохо. Вот бы и дальше все так шло, и я снова вспомню о гармонии.
Однако все мысли, которые были в моей голове выветрились, стоило нам выйти на улицу. Нет, неправильно, они не выветрились — замерзли. Кажется, в этих краях о том, что существует весна, вообще не знали. А погоду я посмотреть… Да-да, не додумалась. И теперь в весеннем пальто и демисезонных сапогах я чувствовала себя, скажем так, некомфортно, даже осмелилась у шефа спросить:
— А нам далеко идти?
Мужчину погода тоже, кажется, не очень радовала, поэтому он соизволил
— Уже почти на месте. Нас машина на парковке ждет.
Кивнув, уставилась на заветную буковку «Р» на горизонте и ускорилась, хоть и не знала, какая именно машина, и где она стоит. Хорошо хоть, что Максим Станиславович не отставал, он-то точно имел представление, куда нам надо.
Я уже была готова силой забиться хоть в какой-нибудь автомобиль, чтобы погреться, когда начальник остановился. А потом произошло что-то очень странное. Одновременно с тем, как открылась водительская дверь машины, напротив которой мы стояли, и из салона вылез мужчина, я отчетливо услышала, как шеф чертыхнулся.
Мне совершенно точно это не показалось!
Не знаю, с чем связана такая реакция, для меня этот зеленоглазый брюнет, который на первый взгляд был примерно ровесником начальника, казался спасителем. Для полноты картины вокруг него только сияния не хватало.
— Я надеюсь, тебя понизили, и теперь ты шофер? — вместо приветствия проговорил босс.
Чего-чего?
— Что ты, таких ценных гостей, просто, стоит встречать лично. Вдруг заблудятся. — в тон начальнику ответил брюнет.
Если бы моя челюсть не примерзла намертво, она бы сейчас уже валялась на снегу. Это что еще за обмен любезностями? Максимум, на что я сейчас была способна, удивленно смотреть то на одного мужчину, то на другого, что не осталось незамеченным.
— Это Мария Игоревна, моя помощница. — бросил шеф.
— Которую ты, судя по всему, решил заморозить. — куда более тепло проговорил неизвестный мне мужчина, открывший дверь в салон. — Запрыгивайте, Мария Игоревна, вы тут, вроде, живой нужны.
Не обращая внимания на неуверенность в голосе, с которой я была согласна, все же полной убежденности, что я нужна боссу живой, не имелось. Занырнула в машину, уже усаживаясь, услышав:
— Приятно познакомиться, кстати. Ярослав Дмитриевич. — после чего мужчина захлопнул дверцу, взял мой чемодан и, не обращая никакого внимания на стоящего на морозе шефа, отправился к багажнику.
Вот бы Ярослав Дмитриевич, кем бы он там ни был, просто взял и забыл Максима Станиславовича на улице. Я бы его сразу в ранг личных героев возвела. Вполне возможно, что и на шею бы кинулась с распростертыми объятьями, а потом, при случае, и памятник установила.
Я даже расстроилась, когда босс, отправив свой чемодан в багажник, занял место в салоне следом за зеленоглазым брюнетом. Мне за те несколько десятков секунд, которые мы провели вдвоем, раза три захотелось завопить что-нибудь типа «Шеф, трогай!». Может, все-таки стоило?
Да ладно, чего уже размышлять, автомобиль тронулся, и в салоне нас было трое — Ярослав Дмитриевич за рулем, Максим Станиславович на пассажирском, а я сзади. Отличная компания.
Хотя, если выбирать между поездкой вдвоем с боссом и поездкой с боссом и человеком, к которому он, судя по всему, теплых чувств не испытывает, я голосую за второй вариант.
А, может, у моего нового знакомого на начальника и компромат найдется? И, сдружившись с ним, я смогу выбить себе свободу?
А что, мое молчание в ответ на молчание Максима Станиславовича. Абсолютное молчание в мое сторону…