Я не свидетель
Шрифт:
И, наконец, третий - Локоток. Телеграмму о нем от Михальченко Левин получил утром, едва пришел на работу. Подозрения Левина о причастности Локотка к исчезновению Тюнена иногда казались зыбкими. И билет, и плащ могли попасть к Локотку самым неожиданным и относительно невинным путем. А то, что он взял плащ ради денег - это нравственная сторона. Но и убийство возможно. Зачем? Что могло быть у Тюнена такого, что прельстило Локотка. Бессмысленное убийство. Левин знал немало таких случаев. После, на допросе убийца говорил: "Бес
Во всех этих рассуждениях не доставало самого главного - старика Тюнена. Живого или мертвого. Левин чувствовал, что Михальченко настроен в отношении Локотка решительней и определенней, и пытался внушить ему более осторожную меру в оценках, хотя понимал, что чутье и опыт Михальченко-оперативника тоже чего-то стоят. Но утренняя телеграмма вдруг возбудила в Левине беспокойство, оно выпирало из телеграфных слов Михальченко. Да еще совет его обратиться за помощью к Остапчуку. За какой помощью? Задержать Локотка? Не станет Остапчук этого делать, нет у него оснований, не пойдет он на это.
После долгих раздумий Левин все же решил позвонить Остапчуку, попросить связаться с участковым, с которым Левину проще будет заявиться к Локотку, хотя понимал, что в случае необходимости не сможет у Локотка даже взять подписку о невыезде. Но выбора не было. Он набрал номер телефона Остапчука. Ждал долго, никто не отвечал. Мог, конечно, позвонить начальнику райотдела, кому-нибудь из замов, которых хорошо знал, но не стал, что-то унизительное почувствовал в этом, в былые времена все выглядело бы иначе. Он позвонил дежурному.
– Дежурный. Лейтенант Карпец, - ответил быстрый голос.
– Где капитан Остапчук? В кабинете телефон не отвечает.
– Кто спрашивает?
– Я от Ивана Михальченко.
– Остапчук срочно уехал.
Деваться было некуда, пришлось звонить начальнику райотдела.
– Сергей Фомич? Привет. Это Левин... Да... Тот самый.
– И чтобы не дать собеседнику втянуть его в разговор о жизни в качестве пенсионера, о работе в бюро "След", о чем тот, конечно, знал, Левин быстро и кратко изложил суть своей просьбы.
– Это можно, - сказал начальник райотдела.
– Все участковые как раз здесь, у нас оперативный инструктаж. По какому адресу проживает этот Локоток? И ваш телефон, Ефим Захарович.
Левин назвал.
– Хорошо. Через пять минут участковый вам позвонит. Это старший лейтенант Укачин.
– Транспорт у меня есть, - предупредил Левин.
– Спасибо, Сергей Фомич...
Через полчаса Левин и участковый катили в "уазике", за рулем которого сидел Стасик.
– Только бы застать, - сказал Левин, взглянув на часы. Было без четверти десять утра.
– Дома он, - сказал участковый.
– Почему вы так уверены?
– Прежде чем вам, я позвонил ему. Предупредил, чтоб ждал меня, никуда не уходил.
– Он
– Спросил. Я ему сказал, что ничего срочного, но хочу узнать кое-что относительно соседа из девятой квартиры. Есть там алкаш. Скандалит со всеми, люди жалобы пишут.
– Что из себя представляет Локоток?
– Сейчас тихий, смирный. Всегда спешит поздороваться.
– А раньше?
– Шустрил. Ничего страшного, но ходил по краешку. Одумался. Осторожный он. Любит красиво жить.
– Для красивой жизни деньги нужны.
– Старается так, чтоб не дразнить закон...
Они подъехали к дому.
Локоток действительно ждал, но был несколько удивлен, что участковый не один, а с каким-то пожилым мужчиной. Левин сразу же узнал Локотка, вспомнив снимки в журнале "Я - жокей". Одним быстрым взглядом окинув комнату, Левин обратил внимание, что все в ней аккуратно расставлено, вещи не валялись, как это могло быть у молодого холостяка, никакой роскоши, разве что японский видеомагнитофон, но нынче это уже стало почти обыденным...
– Садитесь, - предложил Локоток гостям.
– Леня, - сказал участковый, - вот товарищ Левин хочет с тобой поговорить по одному делу. По серьезному, так что ты уж...
– А у вас что, случаются и несерьезные дела?
– Локоток улыбнулся Левину, видимо, приняв его тоже за сотрудника милиции, а Левин, поразмыслив, уточнять не стал.
– Леонид Юрьевич, - начал Левин, - с самого начала договоримся так: я пришел вас не допрашивать, а побеседовать. Без протокола. Единственное официальное лицо здесь ваш участковый. Он присутствует по моей просьбе. Я ищу пропавшего без вести человека по заявлению его сына.
– Что же вас привело ко мне?
– Два существенных обстоятельства. Восемнадцатого апреля ваша приятельница Ольга Лынник по вашей просьбе сдала в ломбард плащ. Он принадлежал пропавшему гражданину. Фамилия его Тюнен. Странно, что не в комиссионный, верно? Но это объяснимо: в комиссионный таким образом плащ попал анонимно, - Левин умышленно выложил это сразу, чтобы смутить Локотка, дать ему почувствовать, что для метаний его фантазии места мало.
– А за день до этого, семнадцатого, вы отдали шоферу такси Касперскому билет Тюнена до Алма-Аты.
Отвернувшись, Локоток долго смотрел в окно, вроде что-то прикидывал, взгляд его стал тоскливым.
– Я, конечно, могу сказать, что и билет и плащ нашел, - заговорил наконец Локоток.
– Но вы в такое не поверите.
– Не поверю.
– И будете искать, и найдете то, что вам нужно.
– Найдем. Как видите, кое-что к вашему приезду приготовили.
– Что посоветуете?
– усмехнулся Локоток.
– Мой совет вам заранее известен.
– Известен, - махнул рукой Локоток.
– Труп старика, как я понимаю, вы не нашли.