Я не вернусь

Репина Авдотья

Дружинники мирно едят, старательно не обращая внимания на нас с Киром.

— В последний раз повторяю, Лира, — шипит Кир над моим ухом. — Ты одна из дружинников, потому что дала мне клятву верности. Традиция такова, что вечером все дружинники собираются, чтобы разделить трапезу. Если ты не больная и не мертва, то должна быть с дружинниками за столом, у костра или там, где они находятся. Поняла?

Киваю. Что тут может быть непонятного?

«Через пять дней моя служба у тебя закончится, и я перестану принадлежать тебе», напоминаю ему.

Кир звереет, хватает меня за руку, в которой все еще зажата лепешка, тащит

обратно к повозке, толкает внутрь.

«И ты обещал, что позовешь для меня самого сильного мага».

Кир ничего на это не отвечает, бьет кулаком по стене повозки и уходит. А у меня появилось еще одно окно, правда, с рваными краями, но через него можно будет смотреть на дорогу. Красота, думаю, жуя лепешку.

Снова проснулась в объятьях Кира. И почему не чувствую, когда он подходит? Дружинников, Дору, служанок я чувствовала, когда они собирались подойти ко мне спящей. Князь пришел ночью, сгреб меня в охапку, зарылся носом в волосы, которые расплел, и уснул. И так третий день.

Завтра к вечеру будем в Илиар, там дорога лучше — большее расстояние преодолеем за меньшее время.

Когда мы проезжаем опасные места, Кир садится в повозку, мы смотрим на пейзажи за окном и… общаемся. Он рассказывает о своём детстве и отрочестве, живо интересуется моим прошлым.

Впервые это произошло, когда мы проезжали участок узкой дороги в горах, на следующий день после того, как я отказалась выходить на ужин.

За окном открывался вид на гору необычной формы, она напоминала гигантскую черепаху, которая вздумала забраться как можно ближе к солнцу и окаменела. Голова ее так и осталась задранной к верху.

— Это Рутра, — сказал Кир, он смотрел туда же, куда и я.

— Рурта?

— Рутра, — повторил Кир и улыбнулся тому, как я исковеркала слово. — Отец рассказывал, что Рутра жила в море, ела рыбу, любовалась кораллами и ракушками, закатами и восходами. Когда Создатель сотворил Малохус, то сел на берег моря, взял горсть песка, вылепил Рутру, вдохнул в нее искру жизни и отпустил в воду. Она была первым созданием, которое поселилось в новом мире, а поскольку в ней была частица Создателя, она была бессмертной и год от года становилась все больше. Однажды Рутра, будучи самым большим созданием в море, приплыла к рыбацкой деревне, где ее увидели люди и решили, что она божество. К тому времени люди забыли, как выглядел Создатель. Ей стали проносить подношения, построили храм, ублажали ее тело. Но и Создателю люди тоже поклонялись, это не нравилось Рутре, поэтому, однажды она решила убить Создателя, чтобы стать единственным божеством. Черепаха полезла в горы, чтобы забраться на небеса, где, как говорили люди, и живет Создатель. Рутра, тело которой было предназначено для плавания, а не лазания по горам, несколько раз падала к подножью горы, но снова лезла вверх. Сменилось два поколения людей, но Рутра все карабкалась и карабкалась. Она истощилась без еды и воды, и тогда Создатель превратил ее в камень, чтобы люди навсегда запомнили этот урок — каждое его создание должно быть на своем месте.

После его рассказа повисло комфортное молчание. У меня перед глазами все еще стояли картинки: огромная черепаха плывет в морских глубинах, потом лезет и лезет на гору и становится каменной. Мне даже стало казаться, что выражение лица черепахи какое-то надменное.

— Как звали твоего отца? — почему-то спросила я.

— Дорин. Он был великим правителем, —

Кир поморщился от воспоминаний.

— Сколько тебе было, когда его не стало?

— Двадцать. Мы с Роуком тогда убежали из замка, чтобы посмотреть, как ловят диких кошек на границе нашего княжества. Выдали себя за дружинников.

— Как он умер? — задала вопрос и тут же пожалела, разговор был для Кира не самым приятным.

— Он неожиданно заболел и скоропостижно скончался. Ни один лекарь не мог ему помочь. Я даже не успел с ним попрощаться, — губы Кира были сложены в прямую линию, он отвел взгляд, но продолжил. — Я почувствовал, что его больше нет. Это было, как если бы из меня сначала пропал весь воздух, а потом я как будто впервые вдохнул полной грудью. Это земля признала во мне правителя, моя магия, а не магия отца, стала защищать границы Илиар от монстров.

Да, и князю во что бы то ни стало нужно сохранить свою магию.

— И брак с наследницей дома Хору сделает твою магию стабильной, чтобы обеспечивать безопасность границ? — он кивнул и странно на меня посмотрел.

Это взгляд я видела впервые. Неужели он?…

— Но я не хочу никого, кроме тебя, — сказал он, притянул меня, усадил к себе на колени, до боли обнял и зашептал, — я хочу быть только с тобой, моя Лири. Моя Лири. Только моя.

Я не знала, как реагировать на его слова. Кир распустил мои волосы и зарылся в них лицом, а его руки гладили меня.

— Ответь, мне что-нибудь, — зарычал он, схватил за волосы и нежно оттянул голову назад, чтобы заглянуть в глаза. Лицо сосредоточенное, глаза горят синим огнем.

— Давай до приезда во дворец позволим себе быть вместе. Поцелуй меня, — от этих слов Кир срывается и припадает к моим губам жадным поцелуем, потом прикосновения становятся нежными, бесконечно нежными. Запускаю пальцы в волосы Кира и наслаждаюсь их жёсткостью и непокорностью.

— Я еще не готова полностью стать твоей, — прошептала ему на ухо, Кир кивнул, потому что понял, о чем я, крепко меня обнял и посадил боком к себе. Так ему было удобнее лицом ласкаться о мои волосы, одна из его рук обнимала меня за грудь, другая прижимала к себе, обхватив поперек талии. — К тому же мне нужно защищать тебя, князь, — произнесла с улыбкой.

— Скоро граница с Илиар, там я стану менее уязвимым.

А совсем неуязвимым он станет, когда вступит в брак с наследницей дома Хору. Прогнала от себя эти мысли и для верности повернулась к Киру за новым поцелуем.

Сама не заметила, как уснула в объятиях Кира, проснулась от того, что он меня гладил по лицу.

— Лири, нужно выйти к ужину, — проговорил он негромко.

— Я уснула, — пробормотала, потягиваясь.

— Мне нравится, когда ты спишь в моих объятьях. Мне нужно идти, не смей засыпать, иначе снова приволоку тебя на плече, — Кир поцеловал меня и вышел из повозки.

Расчесала волосы, заплела их в косу, пристегнула меч и вышла.

Мы встали у леса, с одной стороны горы, с другой — небольшое озеро.

Дружинники уже приступили к трапезе, Роук замахал мне руками, чтобы шла к нему, так и сделала — села радом с ним. Кира у костра не было, поискала его глазами, не увидела, только почувствовала, что он где-то правее от меня. Сколько ни смотрела в сгущающиеся сумерки, не смогла его увидеть из-за деревьев. Опасности не чувствовала.

— Что там делает князь? — спросила у Роука, кивнув в сторону деревьев.