Я ненавидел тебя 19 бутылок текилы
Шрифт:
– Но ведь ты так любишь читать!
– Но не газеты! Меня совсем не интересуют политические новости.
– А раньше в каждой семье читали газеты и обсуждали обстановку в стране и во всем мире! Мы верили каждому слову. Как все изменилось, и грустно думать, что со своей дорогой сестрой я не увижусь никогда.
– Не расстраивайся, мам. Мы просто не поедем в Киев, но зато сможем поехать в Крым.
– Почему в Крым?
– А почему бы и нет? Нам с тобой полезно отдохнуть на море. Когда мы там были в последний раз? Лет двадцать назад! Веселое время, я часто вспоминаю об этом.
Женщины помолчали, думая об одном. И эта мысль была далека от поездки в Крым.
– Обещаешь подумать над тем, чтобы вернуться домой? Хватит уже сидеть
– Не знаю, мама.
– Но ты думала об этом?
– Не знаю…
Часы громко тикали, чашка звякнула о блюдце.
– Я пораньше лягу спать.– Сказала Варвара.
– Что же все- таки случилось? Ты мне ничего не рассказываешь. Олег вернулся к своей жене?
– Она ему не жена, мама!
– Хорошо, она его сожительница, ровно, так же как и ты! Но у той есть отдельная квартира и ребёнок, между прочим! Не удивительно, что он постоянно возвращается к ней.
– Мам, я очень устала.– Поморщилась Варвара, желая прекратить неприятный разговор.
– И вот так десять лет!– Не могла успокоиться Инна Ивановна.– Десять лет какой-то непонятной беспорядочной жизни. А ведь могла жить хорошо! Эти отношения лишили тебя всего: работы, семейного очага, детей!
– О, Боже!
– У меня сердце разрывается, когда я смотрю на всё это. Я молчу, конечно, стараюсь не вмешиваться. Но, если бы ты тогда вышла замуж за Портретова, то всё было бы по-другому и хорошо!
Долгожданные слова были произнесены. Обе женщины машинально взглянули на письмо. Юлия Лявданская, младшая дочь, такая некрасивая, толстая, неблагополучная, которую родные запомнили трудным подростком – была счастлива. Она вышла замуж за Вячеслава Портретова, который десять лет назад любил только одну женщину- Варвару.
В комнате повис тяжелый вздох раздражения. Ну почему они счастливы? Почему Портретов женился именно на Юле, которая вела себя так, будто не умна, не образованна? Её острый язычок часто переходил границы пошлой грубости. Она окончила железнодорожный техникум и работала на старом вокзале. А он… Он зубной врач. Горячо преданный своему делу, работающий в какой-то старой районной больнице в Ивановской области за гроши. У Юли и Портретова двое детей, девочка восьми лет и мальчик пяти. Варвара совершенно не помнила, как их зовут. В её представлении это были неприятные сопливые, крикливые и глупые дети. Она их никогда не видела, потому что Портретовы не приезжали в родной город десять лет. У Варвары и Олега могли быть тоже малыши- красивые и умные, но вот как-то не сложилось. И от этого было грустно, отвратительно на душе. Почему кто-то счастлив от ужасной работы, маленькой зарплаты и сопливых детей, а кто-то никак не может устроить свою жизнь, хотя к этому есть все? Варваре было удивительно, что она неожиданно задумалась о том, чтобы родить Олегу ребёнка. Эти мысли никогда не приходили ей в голову. Она не собиралась становиться матерью. И всегда с неприязнью обходила детскую площадку стороной. Ей не нравились детские голоса, раздражал детский плач. А на уроках она разговаривала с детьми на равных, иногда зло и презрительно, хвалила редко и сухо. Требовала исполнения заданий, не прощала слабостей и больничных. И вот оказывается этот подход приемлем, директор хочет, чтобы она вернулась.
– Юля не написала когда приедет?– Спросила Варвара, пытаясь выглядеть равнодушной.– По-моему, они не были здесь ни разу за десять лет.
– Ах, Боже мой! О чем ты говоришь? Они не любят приезжать сюда. Конечно, Слава очень деликатен и не скажет прямо, но я-то понимаю.
– Уж не хочешь ли ты сказать, мама, что он до сих пор влюблен в меня?– Усмехнулась Варвара, но в глазах зажегся огонек – а почему нет? Она до сих пор молода и красива, в её каштановых волосах ни одного седого волоса!
– Я не об этом хотела сказать. Просто Слава не хочет ставить нас в неудобное положение!
– Кому это положение не удобное?
– Ему в первую очередь.
– Прошло десять лет, мама! Про ту историю все
– Ну не скажи, не скажи!
– Только ты и помнишь!– Ей не понравилось, что мать не поддержала её мысли о влюбленности.
– Тяжесть на сердце осталась. Тяжесть всегда остается, годы тут не причем. Славочка мне всегда нравился. Интеллигентный, образованный человек. Помнишь, как он говорил о космосе? О том, какое у людей предназначение? Он говорил, что люди обязаны любить и оберегать природу. В его словах всегда была какая-то пластичность, необходимость его слушать. Он умел обратить яркое внимание на моменты, с которыми мы сталкиваемся ежедневно и совершенно не обращаем внимания.
– Лучше бы подумал о том, как заработать побольше денег и нормально обеспечить свою семью! Какая у него машина, мама?
– Причем тут это?
– Правильно!– Зло засмеялась Варвара. – У него нет машины, у него велосипед! Это Юля рассказывала по телефону, помнишь? Мама, господи, он ездит на работу на велосипеде! Это в наш век передовых технологий! Его дочь ходит в школу пешком! Его сын ходит в детский сад пешком!
– Ну и что, Варя? Они живут не в Москве, слава Богу!
– А причем тут Москва, мама? Мы тоже живём не в Москве, но посмотри вокруг! В наше время просто неприлично ходить пешком! С его-то талантами он мог ездить на «Лексусе» последней модели! Москва! То, что он не живёт в Москве – это скорее его минус, нежели плюс! А дети? Они виноваты в том, что он не хочет зарабатывать?
– Слава воспитывает своих детей так, что они не видят трагедии в том, что у них нет машины. Юля рассказывала, что они ходят в походы, варят уху в котелке, а во дворе их дома растет елка, которую они на Новый год украшают самодельными игрушками, которые мастерят дети. Разве не чудно?
– Почему бы не купить детям красивую гирлянду и хорошие игрушки? Ты только послушай, что ты говоришь, мама! Самодельными игрушками украшают ёлку! Позор!
– Не будь злой, Варя! Это прекрасно, когда дети что-то делают своими руками!
Варвара пожала плечами. Но мстительный блеск не пропал из её глаз. Хотелось говорить, ругаться, осуждать. Это было не похоже на неё.
– Что только она нашла в нем?
– Любовь. – Подавила улыбку Инна Ивановна, замечая волнение дочери.
– Не знала, что нашей Юльке так нужна была любовь в то время. Мам, ну ты вспомни её! Неужели ты не помнишь, какая она была? Да она просто не переносила Портретова, когда он приходил к нам по вечерам, нес страшную фантастическую чушь и скромно сидел вот на этом стуле! Ты помнишь, как он сидел на стуле, мам? На самом краешке и боялся пошевелиться. Он смотрел на меня, не отрываясь, и постоянно говорил какая я необыкновенная и что он безумно любит меня. Ему нравилось, когда ко мне приходили ученики, и мы играли на фортепиано. Слава мог слушать нас часами, ему никогда не надоедало. А Юля! Она прибегала, швыряла сумку с конспектами и бежала гулять с друзьями. Перед этим она успевала нагрубить тебе и мне, помнишь, мам? Она ходила в одних и тех же черных брюках с вытертыми коленками и мешковатом свитере. Она никогда не красилась, стриглась под мальчика, у нее постоянно была испорчена обувь, потому что она ужасно косолапила. Портретов никогда не видел в ней женщину, они почти не разговаривали. И как так получилось, что она согласилась выйти за него замуж? Я до сих пор не могу в это поверить! Какая-то невозможная глупость, ошибка!
– Это случилось в тот вечер.
– Ну, в какой «тот вечер», мама?
– В тот самый вечер! Я вернулась, а тебя все не было. Слава сидел, опустив голову на грудь, как-то по- особенному. У меня тогда сильно заболело сердце. Я подумала, что умираю. Юля в тот вечер была как-то тиха и мила со мной. Мы сели пить чай. Вот так же, как сейчас, тикали настенные часы. Я вдруг поняла, что ты не придешь. Что-то случилось, и ты передумала.
– Мам…
– Сердце матери не обманешь. Я вдруг ясно все поняла, и мне стало жаль Славочку. Разве заслужил он этого? А разве ты заслужила?