Я ненавижу оборотней
Шрифт:
Почти сразу стало ясно: у серых мне нравится больше. Там все понятное и обыденное, а здесь… Дома нам встречались или очень богатые или темные полуразвалившиеся лачуги, притом стояли они вперемешку, что создавало еще более гнетущее впечатление.
Чернушка — это не цвет шерсти. Не только он, как я поняла.
Один из приборов на панели управления противно пискнул, на нем зажглось два желтых огонька. Арнелла хмыкнула с явным превосходством и прибавила скорость.
Кажется, сейчас будут гонки!
Я
— Мой браслет. Когда индикатор становится красным, в снецподразделение при службе по защите людей поступает сигнал тревоги. И включается система слежения.
— Спасибо, что просветила, — буркнула чернушка, выжимая педаль газа. Судя по вцепившимся в руль побелевшим пальцам, она сильно нервничала.
— Дай телефон. Я должна сообщить родным, что цела и что Гленда ни при чем.
Было слегка не по себе, но, может быть, впервые в жизни я решила действовать, как взрослая девочка.
— Серая?!
— Дай. Иначе они не отстанут.
Просьбу исполнил Стен. Плохо гнущимися пальцами я потыкала в кнопки и поднесла старенький аппарат к уху.
Ну же, ответь!
— Джая!!! — раздался панический крик.
Я поморщилась.
— Да, мама. Я в порядке. Думаю, буду к утру.
Несколько секунд в трубке висело напряженное молчание.
— Как — в порядке? Красный индикатор… и этот полуволк сказал, что кровь твоя…
— Пусть проверит нюх.
Подозреваю, не о Дориане речь, так что можно побыть немножечко хамкой.
— На мне ни царапины, клянусь.
Снова молчание. Видимо, родительница пребывала в шоке.
— Скажи им, чтоб отстали, — поторопила Арни.
— Мам, поворачивайте домой, — попросила устало. Возможно, я об этом еще пожалею, но… — Я поехала в гости. Утром вернусь, все объясню, и ты сможешь меня убить, обещаю.
— Джая! — Вот теперь в ее голосе звучала ярость. — Немедленно! Слышишь меня, немедленно выйди из машины! Домой. Живо.
Нет, меня не убьют. Это будут пытки. Моральные.
— Хорошо. Но только завтра.
— Дж…
— Я уже взрослая! Не мешай мне совершать мои собственные ошибки.
Телефон вернула Стену, я длинно выдохнула, откинулась на сиденье и закрыла глаза. Если честно, то было стыдно. Не люблю заставлять близких волноваться. Но варианты? Либо меня украли, либо я сделала глупость. И при каком раскладе мама меньше станет волноваться? Пусть лучше злится, чем сходит с ума от страха.
Расстояние между огоньками изменилось. Неужели родительница послушалась?! В подобное верилось с трудом.
Город как-то
Понимаю, что неуместно, но восхищенный возглас сорвался с губ сам собой. Он был прекрасен! Огромный, светлым пятном выделяющийся на фоне ночи, с башенками… точно из сказки! И неудивительно, что мы не видели его от озера — горы скрывали. А сейчас одна из них светилась огоньками. Прищурившись, я смогла разглядеть там какое-то движение.
Молчать не было сил:
— Что происходит?
— Наши готовятся к церемонии, — проронила Арнелла.
Тот факт, что от меня не скрывали важного, развеял последние опасения. Хотя вопросов накопилось предостаточно, и одному разноглазому блондину придется на них отвечать!
— Будут выбирать нового вожака?
— Да.
— И я приглашена?
— Как видишь.
Чернушка не отличалась многословностью, но это воспринималось мной как часть ее натуры, а не попыткой что-то утаить.
Машина подъехала к белоснежной красоте и остановилась. Стен вышел и протянул руку мне.
— Не волнуйся, ты в безопасности. Познакомишься с гьетой, поприсутствуешь на церемонии, а утром в целости и сохранности вернешься домой.
— Хватит болтать, времени и так в обрез! — рыкнула на нас Арнелла и первой устремилась к крыльцу.
Пространство перед замком выглядело пустынным. Здесь не было ни души, только кузнечики стрекотали в саду. Наверное, все собрались у подсвеченной горы и ожидают начала…
Крови я потеряла много, меня шатало и перед глазами все плыло, так что короткий путь по первому этажу замка почти весь провисела на Стенхольде. Когда же мы остановились, и дурнота немного отступила, обнаружила себя в довольно уютной гостиной с белоснежными тяжелыми портьерами, светлыми диванчиками, сделанными под старину, и множеством изящных статуэток на столиках, полках и прочих поверхностях.
Пожилую даму с высокой прической, затянутую в длинное узкое платье, легко можно было принять за самую большую статуэтку в коллекции. Фарфоровая бледность, неподвижные черты лица и прямая, как доска, спина. Отдельно меня поразили туфли на шпильках. В ее-то возрасте!
— Гьета? — Арнелла осторожно окликнула женщину.
Я пока затруднялась определить, оборотень она или нет.
— Привезла?
Взгляд черных, как угли, глаз понемногу делался осмысленным. В конце концов он остановился на мне.
— Что-то девочка совсем хиленькая. Напугали по дороге?
— Ее пытались убить, — сообщила чернушка раньше, чем я успела хотя бы рот открыть. — Ирма, из серых, разорвала живот. Я подлатала — и к вам.
Взгляд стал более пристальным, проницательным. Я поежилась.