Я ненавижу тебя!
Шрифт:
Маша содрогнулась от омерзения, продолжая смотреть на глупую девочку. Ей очень сильно захотелось подойти и накричать на нее, попытаться донести до этой дурочки, свидетелем чего она только что стала — обыкновенного избиения и унижения очередной жертвы этого подонка, а она думает… думает…
Маша схватилась за голову руками и зажмурилась со всей силы, так, что даже перед глазами начали расцветать разноцветные узоры…. Ей было тошно, мерзко и противно, ей опять хотелось выть от отчаянья…
Ведь этой девочкой
Да он же самый обыкновенный избалованный богатенький подонок, пользующийся влиянием своего деда и поэтому безнаказанно мучил и до сих пор мучает всех вокруг.
А маленькая Маша дождалась, когда Влад и компания уйдут, и чтобы они не заметили ее, продолжила свой путь, прячась за деревьями.
Идея подсматривать за Владом пришла к ней нечаянно. Она пошла с девочками в магазин, который находился в противоположной стороне от ее дома, и, выходя из магазина, увидела мимо проходящих подростков — это были Влад и его верные друзья.
Вот тогда-то у Маши и появилась тетя, живущая в той же стороне, в которую шел Влад.
Маша уже почти прошла то место, где Влад избил мальчишку, но потом вдруг поняла, что тот так и не встал и все еще продолжал лежать.
Маша посмотрела в сторону, куда уходил Влад, и поняла, что сейчас опоздает, и не сможет его догнать. Она уже хотела побежать, но услышала тихий стон.
Маша повернулась на голос и увидела, что мальчик, которого победил Влад, скрутился на земле в калачик, схватившись руками за живот и поджав к нему ноги. Волосы закрывали верхнюю часть его лица, и Маша смогла лишь разглядеть его разбитую губу.
Девочка еще раз посмотрела вдаль и уже не смогла разглядеть компанию Влада.
А мальчишка опять застонал, сильнее прижимая руки к животу.
«Почему он не встает?» — мысленно раздражалась Маша.
Она понимала, что упускает Влада, но этот мальчик… он почему-то все никак не вставал, и ему явно было очень-очень плохо.
«Так ему и надо! Нечего было злить Влада!» — топнула ногой раздраженная девочка, и уже прошла несколько шагов в сторону дома Влада, как опять услышала тихий стон и какую-то возню.
Маша не выдержала и все же решила посмотреть, что же там происходит. И вернувшись на тропинку, так как за деревьями ничего не было видно, увидела, как мальчик пытался встать, но у него ничего не получалось.
Маша неуверенно потопталась на месте некоторое время и тоскливо посмотрела в ту сторону, где уже давно за деревьями скрылись подростки. Вздохнув она поняла, что все равно уже не успеет, даже если будет бежать.
Она ближе подошла к мальчику.
— Эй, тебе помочь? — спросила она у него.
Мальчишка повернул голову, и Машу замутило — его лицо напоминало кровавое месиво. Один глаз заплыл, второй еле открывался. Кровь
Она тут же бросилась к нему, и попыталась помочь встать. Кое-как, но ей удалось поставить его на ноги, хотя мальчик был явно возраста Влада, и был выше Маши на целую голову.
— Где ты живешь? — спросила она у него, поддерживая его под руку.
— На Вирхевского, четырнадцать, — прохрипел мальчишка.
— Отлично, я на Вирхевского, двенадцать живу, идем, я помогу, нам по пути, — обрадовалась девочка, что ей не придется далеко уходить от дома.
А то родители последнее время стали ругать ее за то, что та не вовремя возвращалась домой после школы.
И они медленно двинулись в путь.
Большую часть пути они молчали, Маша все сильнее и сильнее раздражалась, что не смогла проводить Влада до самого дома, и убедиться, что с ним все хорошо, из-за этого мальчишки. И поэтому лишь недовольно сопела, не собираясь с ним даже разговаривать. Сначала она хотела дать ему свой платок, но потом поморщилась — как она будет отстирывать всю эту мерзкую кровь?
«Ничего страшного доберется до дома и помоется!», — еще сильнее злясь, думала она.
Мальчику же явно было не до разговоров. И когда они уже совсем близко подошли к его дому, и осталось пройти всего ничего, как мальчик закашлялся и повалился в бок. Маша не ожидала, он вроде бы шел же нормально, и поэтому не успела его удержать, как мальчишка упал на землю, а когда падал, умудрился застежкой на своей обуви зацепить Машу за колготки и, конечно же, те порвались, оставляя ужасную большую дыру на ее щиколотке.
И Маша взорвалась.
— Слушай! Какого черта ты вообще полез к Владу? Что, неужели нельзя было не доставать человека? — раздраженно проговорила она мальчишке, пытаясь поправить хоть как-то дырку на своей ноге, хотя, что там поправлять, все равно выбросить придется, вон уже стрелки побежали во все стороны.
Мальчик прекратил кашлять и гневно сверкнул более-менее здоровым глазом на Машу.
— Ты ничего не знаешь, — прохрипел он ей.
— А что мне знать? Я видела, что ты его чем-то разозлил, вот и получил по заслугам! Так тебе и надо! — зашипела Маша, уже представляя, как мама устроит ей истерику по поводу порванных колготок.
— Да пошла ты на хрен, влюбленная дура! — почти выкрикнул своим хриплым голосом мальчишка, и начал подниматься.
— Что?! — опешила Маша, от его злости, да еще и о том, что она хранила в тайне ото всех, а этот…, все сразу понял?
Мальчик с трудом, но все же встал на ноги и, качаясь, зло улыбнулся своими разбитыми губами.
— Да вся школа уже знает, о том, что ты преследуешь его! Знаешь, что тебе уже кличку даже дали — «Фанатка Лисовского», — он попытался гадко рассмеяться, но у него ничего не получилось, и он закашлялся.