Я один вижу подсказки 10
Шрифт:
Она медленно кивнула. Потом вдруг спросила:
– То есть, когда я пойду на четвёртое испытание… у меня уже могут быть дети? И мне придётся их оставить, чтобы вернуться?
– Да. Это возможно.
Она нахмурилась ещё сильнее:
– И у тебя, когда ты вернёшься, могут быть дети? У всех? Даже у отца?
Я долго не отвечал, потом сказал:
– Может быть. И, возможно, у него действительно были другие дети. В другой жизни, в других испытаниях. И, может быть, он тоже когда-то вернулся с пятого
«Где реальность?»
В любом случае, нам уже нужно было остановиться. Разговор стал слишком философским. из тех, на которые нет однозначных ответов. Каждый выбирает своё. Я протянул руку и несильно щёлкнул сестру по лбу.
Она взвизгнула:
– Ай! – и схватилась двумя руками за лоб, как ребёнок. – За что?
– Всё потому, что ты слишком глубоко копаешь.
– А что, нельзя?
– Можно. Только не со мной. Я люблю, когда всё просто. Просто прими как факт: роль – это роль, ты – это ты.
Не стал рассказывать ей про аватаров, про то, как они после слияния становятся частью так называемого «бога». Не стал говорить, потому что это всё равно ничего бы не изменило.
Таким людям, как Ярослава, лучше жить так, как она живёт: относительно спокойно, в комфорте, не заглядывая в бездну.
«Зачем тянуть её туда, где уже слишком много безумия?»
Одного «фанатика», копающегося в этом дерьме, достаточно. Ярославе, похоже, просто нравится рассматривать испытания как игру, как интересный сценарий. Ну и пусть.
Но вдруг она задала неожиданный вопрос:
– Разве это не лицемерие?
– Что именно?
– Ну… мы уходим туда, творим всё, что хотим, а потом возвращаемся. Как будто ничего не было.
Я посмотрел на неё серьёзно:
– Ты не понимаешь?
– Чего именно? – спросила она.
– В этом и есть смысл. Ты думаешь, что суть в наградах, в предметах, в силе. Но это лишь приманка. Конфетка, чтобы заманить. На самом деле важнее не то, что ты приобрела, а то, что ты потеряла. Понимаешь?
– Нет.
– Я так и понял.
Через некоторое время наш разговор зашёл в тупик. Мы просто сидели в тишине. Я лежал, глядя то на книгу, то на озёра вдали, и наконец сказал:
– Ладно, тебе пора идти.
– Куда?
– Туда, куда ты и хотела изначально!
Ярослава, похоже, действительно не знала, чем заняться. Я подумал, что она, возможно, решила пойти погулять по лесу, поизучать окрестности, попробовать что-то новое.
Впрочем, это было бы весьма полезно – выживание в лесу. Тренировка ума и адаптация к меняющимся условиям. Всё-таки не каждый городской житель сможет продержаться в дикой природе хотя бы трое суток.
Мне казалось, что она как раз задумала нечто подобное. Или, возможно, я сам мечтал об этом и просто проецировал свои желания на сестру.
Всё
– Когда ты уйдёшь на четвёртое испытание?
Я соврал:
– Ещё не скоро.
– Врёшь.
Я невольно отвёл взгляд, сделал вид, что ничего не услышал, и в этот момент мельком глянул на системный отчёт, чтобы узнать, сколько же мне осталось этого «блаженного» отдыха.
[Обратный отсчёт: 3 дня 1 час 48 минут 30 секунд…]
Я вздохнул, чуть усмехнулся и сказал:
– Ещё полно времени!
Для кого-то три дня – это ничтожно мало, но я знал, что за это время мне всё равно надоест безделье. Захочется двигаться, что-то делать, куда-то идти.
Вот тогда я и подумаю о следующем испытании. План, скажем прямо, почти гениальный.
– Так сколько? – повторила она.
– Три дня.
– Почему так быстро?! Ты же только вернулся, – Ярослава смотрела на меня с недоумением.
Она слишком многого не знала. Не понимала, в каком положении я оказался, насколько мало у меня на самом деле свободы. У меня не было возможности просто взять и остаться.
– Вот как-то так, – ответил я уклончиво, не зная, что ещё сказать.
– А когда ты вернёшься? – не успела она договорить, как тут же сама продолжила: – Если ты так долго торчал на третьем испытании, то боюсь представить, что будет на четвёртом. Сколько ждать? Десять лет? Или двадцать?
Мне хотелось объяснить, что время в нашем мире и во время испытаний идёт по-разному. Что избранные уходят и возвращаются всегда через семь дней. Но не стал объяснять.
Всё же сам до конца не понимаю, как так получилось, что с момента моего ухода прошло четыре года…
– В этот раз вернусь быстро… Примерно через полтора месяца, – заверил её, пытаясь звучать уверенно.
Я и не думал, что мои слова вызовут цепочку логических выводов в голове сестры. Она сразу же начала считать: одно испытание – неделя, значит, шесть испытаний – шесть недель, почти полтора месяца…
Кивнув, она посмотрела на меня и выдала:
– Лёша, ты что, идиот? Хочешь пройти все шесть испытаний подряд?!
Я понял, что ляпнул лишнего. Нужно было быстро выкручиваться.
– Нет! С чего ты это взяла?
– Посчитала. Это ж элементарно, – хмыкнула она.
– Ну, по твоим подсчётам выходит, что я вообще должен был всё закончить ещё три года назад! – попытался перевести разговор в шутку, но получилось тупо.
Сестра нахмурилась и всё равно уверенно сказала:
– Я тебе не верю.
Моя вина в том, что слишком много обманывал до этого. В оправдание могу сказать только одно:
«Ложь была во благо. Не хочу, чтобы та волновалась за меня…»