Я один вижу подсказки 4
Шрифт:
По крайней мере, эта точно. Она будет помнить эту ссору до конца жизни. А я ведь уже совсем забыл, что она там писала в точности. Помню только раздражение и что-то про «плохого» меня.
Или же нет? Впрочем, неважно.
Захожу в [Чат], отправляю сообщение:
[Алексей: Дорогая Софья. Пишу тебе, потому что не могу больше так. Ты такая умная и добрая девушка. Почему бы нам перестать ссориться и вновь не начать работать?
Написал быстро, почти играючи – в стиле лёгкого, беззаботного примирения. Не хотелось долго думать над словами, заморачиваться над каждой буквой.
Кто же знал, что ответом станет:
[Рюрикович Софья добавил вас в чёрный список.]
Мммм... Как замечательно!
Чувствую себя словно надоедливый бывший, у которого внезапно проснулись чувства, и он спустя год решил написать. Неужели я настолько сильно её обидел?
Вряд ли. Ведь не сделал ничего по-настоящему плохого. Плохое – это когда ударил в лицо, пнул ногой, подставил, оскорбил, причинил боль, убил... и так далее.
Вот тогда ненависть, обида, злоба – оправданы.
А то, что я где-то что-то не сделал, не уделил внимание... Будто не надел зелёный парик с красным носом и не стал рассказывать глупые шутки – и за это нужно сразу обижаться?
Ну не бред ли?
Она ведёт себя как глупая маленькая девочка. Хотя, возможно, она такая и есть.
С другой стороны, мне абсолютно всё равно. Я за себя уверен, этого достаточно. Не вижу смысла подстраиваться под чьё-то настроение.
Я просто написал её подруге – Марии.
[Алексей: Слушай, Маш, если возникнут какие-то проблемы или опасность. Если «кто-то» будет помирать, на последнем издыхании, голоден, либо не хватает сил, времени и ресурсов. Или что-то подобное – напиши мне сначала. А потом уже сами решайте. Хорошо?]
…
[Мария: Ты друг Софии, на которого она злится?]
[Алексей: Всё верно!]
[Мария: Хорошо.]
Моя ты умница! Вот такое деловое общение меня действительно обрадовало.
Будет моим двойным агентом. Мне уже нравится, что она согласилась. В момент опасности она вспомнит о сообщении и напишет мне.
Когда дела идут хорошо, на душе становится тоже хорошо. Я расслабился ещё больше и задумался: а что, собственно, мне-то делать?
У хорошего, то есть у опытного избранного, всегда должен быть план. Не какая-то абстрактная
Сейчас возможностей у меня куда больше – нужно это понимать. С армией големов у меня уже нет закрытых дверей. Иду туда, куда хочу. А хочу я – в самое лакомое место.
И конечно, думая о нём, нельзя не вспомнить о Короле Ночи. Это опасное, но явно значимое место. Дурек сказал, что Король Ночи что-то охраняет. Что-то, что сам бог спрятал. Естественно, мне нужно было на это посмотреть.
Это первая моя цель.
Вторая – город Гор-Город. Мне хотелось бы встретиться с Дугласом или ещё кем-то, чтобы больше узнать о крафте. Ведь если первый том настолько удивительный, то что будет со вторым или третьим? Мне хотелось это узнать.
По сути, это две мои цели. Те, которые я вижу.
Реально ли это? Верится с трудом. Осталось всего одиннадцать дней. У меня нехорошее чувство, что я не успеваю. Часы безжалостно отсчитывают оставшееся время, показывая всё меньше и меньше.
И, конечно, хочется успеть чуть больше.
Мне пришлось снова подавить это чувство спешки. Закрыть глаза и расслабиться. По крайней мере, в своей голове я отчётливо видел своё «будущее».
Ах... Чуть не уснул.
Впрочем, спать в ванне – плохая идея. Хотя тело всё больше сдавалось под грузом усталости, а веки становились неподъёмными, я напоминал себе об элементарной технике безопасности.
Закрытые глаза рисовали ужасающий образ: я падаю в воду, и она поглощает меня целиком. Простая мысль, но она подействовала.
С усилием поднялся. Еле как вытерся, аккуратно вытирая капли. Оставил ванну позади и отправился в свою комнату.
Кровать. Вот она.
[Да.]
Отлично.
Я рухнул на неё прямо в короне, которая неожиданно оказалась совсем не в тягость. Укрылся мягким одеялом. Такое уютное. Почти родное.
В тот момент мне вдруг показалось, что это может быть мой последний сон. Последний в этом испытании. Ведь я решил: больше не спать до самого конца.
Опять.
И всё-таки я уснул.
Сны пришли почти сразу. Жуткие, давящие. Горы костей, бесконечные, мертвенно-белые, возвышались, заполняя собой всё. Они двигались, как живые, и их единственная цель – поглотить меня.
От одного только вида этих чучел моё лицо исказилось.
Чёрт. Опять кости? Как же я ненавижу нежить!