Я один вижу подсказки 9
Шрифт:
Самое главное, без чего не будет работать ни одна формация, – это энергия. Можно было бы использовать шинсу, но у меня попросту нет достаточного количества её кристаллов.
У меня есть кое-что другое – магические кристаллы, которые я собрал в шахте во втором испытании. Их было немало, и они отлично подходят для стабильного энергоснабжения.
Главное даже не это. У меня уже есть готовый центр управления формацией. Он находится в Монете Скрытого Мира – компактный и мощный. Это то, что осталось от формации
Снова начал рисовать на листе. От каждой точки я провёл линии к центру круга – там разместится поместье.
– Помните… Это не просто защита дома, – объяснил я подробнее. – Радиус будет достаточным, чтобы покрыть не только само здание, но и прилегающие строения, сады, поля – огромный участок земли.
Я сделал паузу и посмотрел на внимательно слушавших отца и мать.
– Самое интересное, что формацию можно постоянно «расширять».
Кистью я нарисовал ещё один круг, вокруг первого. В нём уже расставил двадцать четыре точки.
– Если добавить столбы, то значительно расширим зону влияния.
Затем я взял кисть и нарисовал ещё один круг. На этот раз с тридцатью шестью точками.
– В зависимости от количества ресурсов мы можем охватить не только поместье и город, но и всё озеро, и даже часть леса. Абсолютно безопасная территория, подконтрольная только семье Некрасовых!
Казалось, с каждым словом они начинали по-настоящему понимать картину мира. Для них, последнее время влачивших «жалкое» существование и вынужденных бежать из одного места в другое, такие слова казались дикостью.
Все думали: «Справимся ли мы?!»
Тот, кто действительно не сомневался, – это Скай. Его глаза горели, он поднял руку, повторяя за сестрой.
– Ты можешь говорить.
– А как она называется?
– Это формация всего лишь пятого уровня. Однако благодаря своему масштабированию её истинный уровень можно приравнять к седьмому или даже восьмому.
Я сделал паузу, улыбнулся и добавил:
– Называется она просто – «Контур Земли».
Глава 25 – Печь
Название формации впечатлило семью. Особенно сильное впечатление произвёл мой рассказ о будущем семьи и возможностях.
Даже отец, который обычно был сдержан и недоволен, теперь кивал и неожиданно сказал:
– У молодых взгляд шире…
Это было странно. Человек, который раньше вставлял палки в колёса, с недовольством отговаривал меня, чуть ли не сверлил взглядом… теперь сидит и довольно кивает на всё, что бы я ни сказала.
«И не стыдно быть таким?!»
Вот только отец ошибся в одном, когда вплёл мать в обсуждение планов семьи. Теперь он не может просто так сказать:
«Спокойно, Лизи, операция «Наказать дурного сына» отменяется… Он делает всё правильно».
Но у матери есть одна нехорошая
– Знаешь, сын… Всё это, конечно, хорошо. Но…
Она всегда найдёт способ быть против. Скажет, что это слишком рискованно, небезопасно, что мне лучше убавить свой пыл. И вообще, лучше всё оставить как есть.
– Я не уверена, что нам всё это нужно.
Так бывает каждый раз, когда я к ней прихожу с офигенной идеей. С самого детства одно и то же. Даже когда подходил к ней и говорил об Испытаниях Энрю.
Стоило только хоть чуть-чуть их упомянуть, как в доме поднимался «поросячий» визг:
– Пойти на испытания? Ты с ума сошёл! Тебя же убьют на первом! Давай лучше я устрою тебя к своему знакомому. Будешь юристом. Зарплата стабильная и без всякого риска.
Вот и сейчас, совершенно та же ситуация. На бумаге всё кажется гладко, но мама видела в этом кучу проблем. У неё был другой характер, в ней не было того адреналина, что есть у нас с отцом. Того, что заставляет нас бежать сломя голову вперёд.
Из-за этого повисла тишина. У всех были лица… странные.
Айгуль и хобгоблины будто окаменели. Они не могли произнести ни слова против. Ведь как же? Это же моя великая и почтенная мама, с ней нельзя спорить.
Атмосфера… стала другой. Её можно было назвать тухлой. Всем стало ясно: моя презентация только что провалилась и уже летит в мусорку. Если уже не лежит там, мятая.
Даже Ярослава выглядела… огорчённой. Её глаза были опущены, губы напряжены.
Я стоял перед ними, они встревоженно смотрели, словно на неудачника, который только что сходил по большому в штаны. По-хорошему, нужно было заплакать и убежать.
Хотя мне пришёл в голову другой вопрос:
«Каким я был в этот момент?»
Моя голова повернулась вправо, туда, где стояло зеркало. Оно было встроено в шкаф, за стеклом. Среди фарфоровых тарелок я увидел отражение своего лица.
В нём не было ни грусти, ни сожаления, ни огорчения. Ни печального вздоха, даже раздражения не было. Я просто стоял и спокойно смотрел в своё отражение, будто впервые увидел себя.
«Почему такой спокойный?»
Да всё просто. Внутри я еле сдерживал себя, чтобы не только не улыбнуться, но и не заржать во весь голос.
Мама пыталась запретить мне участвовать в испытаниях. Разве это когда-нибудь меня останавливало?
Если бы да, то я бы не был в таком плачевном состоянии, как «раб Башни Бога». Я бы был в ещё худшем «раб-юрист в паршивой конторе».
Подобное чувство сложно объяснить… Если говорить метафорами, то когда я родился, Господь Бог дал мне некий путь.
По нему можно идти, можно не идти. Но этот путь – мой. Я вижу его отчётливо. Каждый шаг, каждую цель. В этом пути находиться мой азарт и моя страсть.