Я – Орк. Том 4
Шрифт:
— Не дай горю и гневу затмить твой взор. Мы сражались, как и вы. Моя сестра, Астрид, спасла многих смертельно раненных воинов. — Пришлось прерваться, так как стоящие за моей спиной дриады согласно загудели. Я находил в них все больше общего с орками и говорил в соответствующем стиле. — Скажи, как закончился бой? Может, вы перебили всех тварей?
— Пришла большая четырехрукая женщина и разорвала их, они испугались и бежали.
— Начнем с того, что это я призвал ее и направил на наших врагов, здесь хватает свидетелей моим словам. — Очередная
По моему знаку Астрид швырнула мешок с головой мага. Медальон масонов зазвенел по деревянной мостовой и чуть было не улетел в лес.
— Не важно, это все из-за вас! Наше поселение уничтожено, большинство воинов мертвы. — Вождь наставил на меня копье, собственно, демонстрируя то, ради чего он все и начал. — Ты должен принять ответственность!
— Я всегда отвечаю за свои поступки. Не я натравил чудовищ на деревню, но они искали нас. Чего же ты желаешь? Моей смерти? После того как мы вместе дрались против общего врага?
— Мы больше не можем жить здесь. Священный источник осквернен. — Острие его копья коснулось моей натянутой кожи. Еще миллиметр — и проколет до крови. Будь я человеком, непременно бы забеспокоился о заражении крови, наконечник был довольно грязным. А так… орочья кровь уничтожит любой трупный яд. — Ты дашь нам кров так же, как и остаткам племени Гитариэль. И укажешь на виновного в наших бедах.
У меня брови к затылку влетели. Я-то думал, сейчас последует вызов на дуэль или нападет без предупреждения, а, по сути, получил завуалированную просьбу о помощи.
— Не хочешь обсудить это в более спокойной обстановке?
— Мы будем говорить здесь, на глазах у всего племени, — твердо ответил он.
— Принимать серьезные решения сгоряча не лучшая идея. Я предлагаю тебе успокоиться, похоронить павших и отдохнуть. И если ты останешься тверд, как этот дуб, я дам приют твоему племени. Но вам придется сражаться за меня…
— Да будет так! — с нескрываемым торжеством произнес он, ударив пяткой копья по земле. — Мы похороним павших и немедленно начнем сборы! Будь готов принять нас завтра!
Дриады разошлись, оставив нас с Кирой, Астрид и Вороновским недоумевать. Барбатос где-то нашел соломинку, вставил ее в зубы и прилег отдохнуть под горящей жаровней.
— Кто-нибудь может объяснить, что сейчас произошло? — спросил я, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Они выглядели очень агрессивными и вдруг… попросились принять их к себе? — Кира со стоном помассировала виски. — Я ничего не понимаю.
— Вон Гита идет, давайте спросим у нее? — предложила Астрид.
Бывшая старейшина пряталась в общинном доме с остальными женщинами, детьми и стариками, кто не мог сражаться, именно там дриады держали последнюю линию обороны. Она выглядела не слишком довольной этим фактом, но старейшина лично запретил ей сражаться из-за слабости и ран. Наше недоумение и вопросы позабавили ее, она слабо улыбнулась и ответила:
—
— Почему именно рабами? Это у вас традиции такие? — Я нахмурился, тихо рыкнув: — Получается, ты бы повела своих подопечных сюда на роль рабынь? Серьезно?
— Это далеко не худшее племя, они живут по кодексу чести и не стали бы их обижать. Я стала бы женой вождя. Мне казалось, у нас нет иного выбора. И… я слишком не доверяла тебе и боялась попросить разрешения остаться.
Теперь я еще лучше понимал Мину, сбежавшую из сибирских лесов аж в Тверь и не желавшую иметь ничего общего с бывшим племенем. И почему она рвала жилы, чтобы помочь устроиться другим девушкам. Да они гораздо более дремучие, чем орки!
— Понятно, я не буду никого никуда выгонять, добро пожаловать в мою личную дружину, все такое. Я бы вас и в род принял, да не могу, на это нужно решение главы.
— Разве ты не глава своего племени? — Почему-то дриада больше всего удивилась именно этому факту.
— Мне это не нужно, мой… отец лучше справится с управлением. Все, собираемся и валим отсюда, пока еще кто-то не нагрянул!
— За это можешь не переживать, оставшиеся мартышки присмотрят, чтобы к нам никто не лез, — лениво зевнул Барбатос, поворачиваясь на другой бок.
— В каком смысле присмотрят? — с недоумением спрашиваю у него.
— Ну я ж теперь их вожак, вот и сказал никого не пускать. Потом отправлю куда подальше… как ты относишься к полякам? Может, к ним?
Я оставил вопрос демона без ответа, просто не придумал, что ему сказать. Он не расстроился, попытался приманить к себе Максвелла, чтобы использовать его вместо подушки, получил лапой по лицу и захрапел.
На рассвете устроили похороны. Глядя на ряды завернутых в грубую ткань тел, я только сейчас понял, какой дорогой ценой эта битва далась племени. Другие на их месте во всем бы обвинили нас, но нет, нам выделили почетные места в центре круга выживших. Наше решение остаться и сражаться вместе с ними вызвало неподдельное уважение, и все понимали, кому обязаны своим спасением. Но все же я испытывал вину, в основном из-за того, что князь Могучий до сих пор ходит по земле. Надеюсь, скоро я смогу исправить эту оплошность.
Тела закапывали в землю у корней самого большого дерева. Как шепнула Гита, оно перерабатывало их в энергию и потом отдавало обратно племени, даруя силу воинам и плодовитость женщинам. Но мортены добрались до священного зала и осквернили источник, из-за чего оно потеряло свою силу. У старейшины был тяжелый выбор оборонять его оставшимися силами или общинный дом, где укрылись самые слабые и беззащитные. И мне кажется, он сделал правильный выбор.
— Мы готовы уходить, — заявил старейшина спустя час заунывного пения.