Я отыщу тебя в будущем
Шрифт:
Если бы Джил не встала, я никогда не узнал ее. Она избрала интересный образ строгой гувернантки. Серое платье, строгая прическа, и новомодные очки в тонкой роговой оправе.
Я поспешил к ней.
Моя леди только что отпустила свою «воспитанницу» танцевать.
Как удачно, что следующий танец — вальс. Вальс создавал для нежных объяснений особенно удобную обстановку: близость танцующих способствовала интимности, а соприкосновение рук позволяло передавать записки.
Пока вел ее к центру, незаметно
Заиграла музыка, мы закружились по залу. Мягко сжав пальчики Джил, я спросил:
— Почему ты молчишь?
— Восхищаюсь тобой, смотрю на тебя, не хочу расставаться… — с нежной улыбкой ответила моя супруга.
Скрывая легкое смущение, я с усмешкой отмахнулся:
— Ты просто хорошо ко мне относишься, — я улыбнулся, и продолжил, — если бы это бы кто-то не столь дружелюбно расположенный, он бы обозвал меня безумным лошадником, солдафоном презирающим устои общества или сентиментальным слабаком, прощающим подлецов, заслуживающих пенькового галстука…
Миг, и глаза Джил удивленно раскрылись, я не заметил и намека на укоризну.
— Гаррет вернулся? Вы наконец помирились? Я так рада… Ты не понимаешь, как важно, когда у тебя есть кто-то родной!
— А у тебя? — в моем голосе прозвучала суховатая нотка, я на самом деле ничего о Джил не знал, почти ничего.
С улыбкой на устах, явно сознавая, что я хочу выпытать, она сообщила:
— У меня есть бабушка и ты…
Ну что за манера, отвечая ничего не говорить! Не скрывая усмешки, я покачал головой.
— Нам надо многое обсудить… Где ты остановилась?
Она печально покачала головой:
— Тебе туда нельзя. Ни записок, ни визитов. Да, и мы завтра отбудем назад.
— Я готов отправиться за тобой. С делами почти покончил.
Она вновь покачала головой.
— Пока нельзя, меня скоро отправят на задание в Неаполь. Должны были в 1814 год, а теперь не знаю ни время, ни точное место прибытия.
Мы минуту помолчали, в танце огибая замешкавшуюся парочку, потом я все-таки спросил:
— Тебя наказали за мой визит?
— Нет, просто безопасность, конкретно Компайн, взял меня на заметку. И конечно не простил того, что мы обвели его вокруг пальца.
— Так чем ты занимаешься? — Я перевел разговор на более приятную тему. Близость жены кружила голову, жар ее рук разжигал кровь, запах дразнил. Не сдержавшись, сделал глубокий вдох, вдыхая ее аромат.
— Я историк, изучаю историю, спасаю артефакты.
— Вот никогда бы не подумал, что моей женой станет ученая дама, — усмехнулся я.
Джил смущенно улыбнулась, я а вспомнил, что она у меня совсем молодая девочка, только из-за школьной скамьи.
Не сдержавшись, притянул ее к себе, нарушая все приличия. Но, увы, танец звуки вальса смолкли, неохотно отстранился от жены, отступив
Я поклонился, она сделал книксен. Проклятье, до этого никогда не замечал, насколько все эти движения соблазнительны!
— Джил… — прошептал я, не в состоянии стоять от нее так далеко. Она виновато улыбнулась и оглядела зал. Сотни горящих свечей и еще большее количество людей, пребывающих в постоянном движении, — все это почти не оставляло в зале свежего воздуха.
— Пойдем в сад… — Словно почувствовав мой порыв ее обнять, она покачала головой. — Мне надо тебе много рассказать…
Я сомневался, что в саду нам удастся поговорить, но, наконец, Джил протянула руку. Чинно беседуя, мы направились к выходу в сад, и тут ее окликнула недавно представленная мне девица в белом:
— Миссис Браун…
Джил аккуратно отобрала свою руку у меня и, вежливо склонив голову, поблагодарила:
— Спасибо за танец, сэр… — Она многозначительно замолчала, словно позабыв мое имя. А я не рвался ей помочь, вежливо поглядывая на «воспитанницу» моей жены.
— Вашей дуэнье стало жарко, я предложил ей выйти на воздух.
Девушка на миг недоверчиво прищурилась, но заметив мой грустный уставший взгляд, поторопилась поблагодарить:
— Благодарю за хлопоты, сэр. Но нас с миссис Браун ждет карета, наша покровительница, миссис Бирд, уезжает…
Джил с болью взглянула на меня, но, сделав книксен, проследовала за воспитанницей. Я попытался ее остановить, но это было невозможно сделать, не привлекая внимания.
Я не мог предложить им карету, так как прибыл верхом; не мог напроситься на визит, так как, Джил попросила не привлекать внимания; не мог поцеловать жену, не мог сказать ей, как безумно скучаю и люблю…
Вышел следом и успел застать только отбывающую карету с моей женой. Подозвал лакея, которому приказал привести моего коня. Сам на несколько секунд уперся лбом в стену, пытаясь пережить эту боль. В душе поднимался протест против подобной несправедливости, кипел гнев, хотелось проклясть все и отправиться в таверну.
— Вы уже покидаете нас? — Не скрывая любопытства, произнесла миссис Бирд с напускным разочарованием, поправляя меховую накидку.
— Да. — Вот и виновница быстрого отъезда Джулианы.
Услышав в моем тоне грубость, миссис Бирд стала сама чопорность, но все же в ответ вежливо кивнула и, надеясь на сочувствие, сетуя, произнесла
— Вот так всегда, сначала поможешь, потом страдаешь. Приходится ждать карету сына, я отправила в своем экипаже двух бедных знакомых, которых пригласила сюда из христианского милосердия.
— Если бы вы не подчеркивали милосердие каждым своим словом, оно бы не обесценилось с такой скоростью.
Я поклонился, сел на коня и отбыл домой, сожалея, что почти ничего не успел сказать Джил.