Я переродился в рпг мире... Ржавым мечом?! Том 1
Шрифт:
Взмах. Голова берсерка оказалась отрублена. Она покатилась по песку в одну сторону, а тело грохнулось в противоположную. Крови было много, а трибуны только этого и ждали.
Симфония криков накрыла всю арену, люди, как единый организм взвыли от наслаждения. Волна чистого блаженства прокатилась по кругу, затем ещё раз, когда убийца вонзил в бездыханное тело берсерка свой обсидиановый клинок. Вот зачем они пришли сюда – за кровью и зрелищем.
Затем затишье – они стали понимать. Тогда крики сменились воем.
Чёрный рыцарь повернул голову и посмотрел на Си. Я не видел его глаз, скрытых где-то глубоко в темноте
Кто-то ударил в колокол, тут же, из тёмных проходов по всему периметру Колизея, стали выбегать люди в белых халатах. Человек в тёмных доспехах упал в обморок прямо на песке. Бои завершили досрочно. Людей стали эвакуировать.
— Пойдём, — строго произнёс Шанкс, подойдя к нам. — Здесь небезопасно.
Си была по-настоящему опустошена. Значит, она тоже видела этот взгляд. Уже на выходе из Колизея я заметил, что руки Шанкса слегка подрагивают. Неужели это «нечто» сильно настолько, что даже ему страшно?
Грацио старается держать нас с Си максимально близко к себе. Пристально вглядывается в каждого прохожего. Оберегает, медленно ведя до кареты. Только мы оказались внутри – рванули, что есть мочи. Главные ворота пролетели стремительно и ещё минут десять ехали, не сбавляя скорости, но лошади устали. Пришлось остановиться у берега реки.
Лошади жадно опустили головы и отрывались от воды только для того, чтобы выдуть раскалённый воздух.
— Почему небезопасно? — наконец спросила Си.
Шанкс ещё раз осмотрелся, затем выдохнул:
— Я, как ты могла догадаться, не в первые участвую в этом турнире. Сказать честно, я уже два раза выигрывал его, но не об этом. Ещё никогда прежде на нём не случалось смертей. Я лично знаком с верховным клириком Кроссграда, его магия чиста, непорочна, а, что самое главное, очень сильна.
— Но кто-то смог развеять её, — догадалась Си. — И этот кто-то злобно на меня посмотрел.
— Вряд ли тот рыцарь хочет убить тебя, стал бы он так открыто нарушать правила? Мне кажется, что кто-то его контролирует. А, может, и нет… Таких доспехов я не видел. И рубит он странно. Вот, например, окажись перед тобой стальная стена, как бы ты по ней ударила?
— Осторожно?
— Верно! — воскликнул Грацио, — потому, что ты не можешь знать, разрубишь ты металл или нет. А он бил так, словно для его меча и не существует никаких преград. Это заметит не каждый, но я стоял близко. А ещё… От него несёт чем-то очень нехорошим.
— Да, я тоже это заметил, — подтвердил я.
Мы ещё некоторое время поговорили, а после двинулись в Резиденцию.
Отвратительное настроение не спас даже сытный ужин. Говорю так, словно сам ел, но – нет. Вкус еды я научился определять по тому, дёргается носик Си или нет. Вообще, переродившись мечом я стал совсем по-другому смотреть на некоторые вещи. Например, микро-движения людей. Окажись я в этом мире в своём настоящем теле я бы никогда не заметил, что Си часто поправляет волосы, когда общается с Грацио. Её глаза частенько бегают по интерьеру зала, изучают, а, когда она волнуется, она сжимает кулаки, словно готовясь к драке.
Тренировку отложили на вечер, когда станет прохладнее.
— Я должен рассказать тебе кое-что, — Грацио промокнул рот салфеткой, после чего поднялся. — Так будет правильно.
Си удивлённо на него посмотрела, с небольшой опаской. Мы прошли в самый дальний конец здания, где оказалась
— Из поколения в поколение отец передаёт старшему сыну ключ от древней книги. В ней хранится вся история рода Грацио, — он снял со стены магическую лампу-факел и стал спускаться вниз, — Никто не знает почему и откуда взялась эта книга, однако текст в ней никогда не врёт. На моё шестнадцатилетние, двенадцать лет назад, в тексте появилась новая запись.
Мы спустились в подвальное помещение, что больше напоминало банковскую ячейку: полки, забитые артефактами и книгами, ниже – сундуки, переполненными золотом. На дубовых столах стояли подтёкшие свечи, на стенах висели подписанные картины мужей семейства Грацио. Ближе к выходу висел портрет самого Шанкса, ещё молодого. Мы пошли вглубь.
— Эта запись была про меня.
— И что там было? — взволнованно ответила Си.
— Я прочту тебе, подожди.
Мы подошли к небольшому сундуку с золотыми рёбрами, Шанкс достал оттуда толстый блокнот в кожаном переплёте. Книгу, точно змея, окружила цепь, исписанная рунами, на лицевой стороне «обложки» был маленький замочек.
Грацио стал раскручивать навершие своего меча, закончив, достал крошечный серебряный ключик, засунул в ржавую скважину и прокрутил два раза. Затем открыл реликвию на последней странице:
Снежная дева колючим словцом,
в миг заколдует всё сердце.
После любовь нарушит твой сон,
после уйдёшь навечно.
Хозяйка живого меча;
Она с тобой будет всегда,
поколе помощник осколка меня,
могучим ударом предать собрался.
Как только настанет великий момент,
Пожертвуешь жизнью без звона монет.
То будет расплатой за всё то добро,
Что бог ниспустил детям Грацио.
В момент загорится сей самый блокнот,
И дом твой, и память с собой заберёт.
Пропой эти строки, предсмертно кряхтя,
И вздохом последним костяшку роняй,
Богов домино став началом паденья!
«Стих о смерти в старинной книге,» — вспомнились мне слова Гласи.
— Кто написал эти строки? — серьёзно спросила Си.
Шанкс закрыл книгу и положил на стол.
— В этой книге невозможно ничего написать, она пишет сама. Пишет только правду. Для каждого старшего сына эта книга дороже своей жизни, а, если там что-то написано про тебя, то текст становится твоей судьбой. О её существовании знает всего несколько человек в мире, включая вас.