Я попал в ЛитРПГ-4. Рейд мертвецов
Шрифт:
Лавка показалась чуть более удобной, чем пыточное кресло в подвале. Все причастные в сборе, однако командир не спешил выносить вердикт, и чуть меньше сотни взглядов на спине лишили последних толик спокойствия. Но я терпел, ведь любое слово могло быть неверно воспринято и использовано против. Вне зависимости от докладов разведки (или что там за птички летали в распоряжении Майора), правда за мной, я никому осознанно не делал зла, а значит, не должен ни звуком, ни жестом давать повод усомниться в невиновности.
Но это твердил разум, а сердце (которому не прикажешь) подогревало бурлящую кашу в голове. А если никакой
Попытался сглотнуть, но не смог — во рту пересохло. Зато на ладонях начался настоящий потоп, плащ под ними пропитался насквозь. Знали бы вы, каких трудов стоило не зыркать на дверь и угомонить ноги, норовящие сами собой кинуться наутек. И уж тем более держать рот на замке и вопреки дикому, обжигающему изнутри желанию не выкрикнуть заветное имя — Арграхира.
— Артур, — строго, как к оплошавшему новобранцу, обратился командир. — Встань.
Подчинился, да с такой резвостью, словно в задницу впился гвоздь.
— Напомни всем присутствующим, как оказался в игре, повстречал Мясорубку и почему пришел в Анвиль?
Рассказал, едва удерживая твердость в голосе. Несмотря на краткость и сжатость, история заняла около получаса.
— Спасибо, — седой кивнул, разрешая сесть. — Друзья! Все, что сказал этот юноша, — палец в золоченой броне указал на меня, и мотор в груди на секунду заглох, — чистая правда. Артур — настоящий герой и преданный поборник Света. Я снимаю все обвинения и требую — нет, приказываю! — относиться к нему, как к равному.
Зал наполнился возмущенными вздохами — впрочем, чего еще было ждать, не оваций же. Бойцы гудели, фыркали и перешептывались, но лишь одна девушка осмелилась в полный рост объявить то, о чем думал каждый в зале. Надо говорить, кто эта прелесть?
— Да вы с ума сошли! — взвизгнула Рената.
— Уймись! — гаркнул Майор. — И соблюдай субординацию!
— Пусть говорит! — крикнули с галерки, и вслед за смутьяном поднялась половина собравшихся.
Другая часть тоже встала, намереваясь защищать вожака. А вот и бунт на корабле. Хотя, какой там бунт — сущее дело Дрейфуса, расколовшее французское общество на два непримиримых лагеря. Но тогда особо острую конфронтацию вызвало осуждение несправедливо обвиненного, а теперь — оправдание. Больше никто не стеснялся орать, и начался такой гомон, что политические ток-шоу на федеральных каналах и рядом не стояли. Еще немного — и в ход пошли бы кулаки, а то и мечи, но командиру удалось восстановить порядок, пусть и ценой дощатого пола.
Могучий молот рухнул, и меж рядов пронеслась сияющая золотом трещина, лопнувшая со звоном тысячи набатов. Спорщики вмиг затихли и, жмурясь и скрипя зубами, заткнули уши. Спасало слабо, ведь звук пронзал насквозь, колебля каждую клеточку тела. Мне, кстати, досталось больше всех из-за связанных рук.
— Смирно!!! — зычный глас, казалось, шел из огромных сценических колонок, расставленных по периметру. Глаза рыцаря полыхали огнем, под ногами крутились сияющие смерчи, а кристалл на молоте сиял как плазма.
Не успела феерия погаснуть, а весь гарнизон вытянулся как оловянные солдатики.
— Я все сказал! Разброд
Потирая затекшие запястья, поднялся на второй этаж. А командир неплохо так устроился — стол из мореного дуба, которому позавидовал бы любой чиновник, кресло, больше похожее на трон, охотничьи трофеи на стенах. Башка саблезубого медведя, обломок бивня величиною с человека, скальпированная черная борода, чей конец свернулся кольцами, как питон, и оставалось лишь догадываться о длине странной добычи. Оружие, при взгляде на которое дизайнеры корейских ММО уволились бы в тот же день.
Целый стеллаж с крепкими напитками в замысловатых бутылках. Камин до самого потолка, куда легко въехала бы телега. Дюжина окованных сундуков объемами с шахтерские вагонетки — скорее всего, с золотом. И карта, начертанная углем на растянутом лоскуте шкуры — благодаря ей стало ясно, что Анвиль и в самом деле напоминает кратер со здоровенной горой посередине. Помимо малопонятных обозначений на полотне мелом отобразили линию фронта — волнистая линия шла вдоль побережья и полукругом захватывала Базу. Вся остальная локация, за редкими вкраплениями никем не занятых белых пятен, принадлежала Тьме.
Хозяин задвинул засов и указал на свободные стулья перед заваленным кипами бумаг столом. Сам взял три граненых стакана, початую бутылку с янтарной жидкостью и плеснул по полпальца. Со скрипом опустился на трон, залпом выдул напиток и налил еще, судя по запаху — виски.
— Дурдом, — буркнул, приговорив вторую порцию и без промедлений приступив к третьей. — Как тут не поседеть? Чтоб их всех... Ладно, давайте выпьем.
Чокнулись. Пригубил сорокоградусную влагу со сладковатым привкусом обожженной изнутри дубовой бочки и вздрогнул — редко пил крепкий алкоголь.
— Надеюсь, не в обиде за веревки?
Покачал головой.
— Хотел устроить показательный процесс, чтобы ни у кого не возникло вопросов. Мол, так и так, задержали — оправдали — освободили, все по протоколу, все чин-чинарем... Н-да... Придется отослать тебя с Базы до поры до времени, а то как бы чего не случилось. Приказы приказами, но за всеми не уследишь. Вдруг кто придет ночью — и чик-чирик.
Буран шумно вдохнул, точно собираясь что-то сказать, но я пнул его по ноге.
— После обеда отправитесь на северный рудник. Это — последняя наша шахта, остальные три захвачены Тьмой. От ребят с утра ни слуха, ни духа — не случилось бы беды. Мотнетесь кабанчиком, глянете, что почем, и сразу назад. Никаких боев, никакого геройства — только разведка. И глаза мозолить не будете, и пользу принесете, авторитет поднимете.
— Хорошо.
— Что — хорошо? — Майор усмехнулся. — Это не предложение, это — приказ. Чтоб к вечеру вернулись. А найдете где заночевать по дороге — и того лучше. Да, чуть не забыл.
Командир потянулся под стол и вытащил посох, сложенный до размеров меча.
— Если все, что о тебе говорят — правда, нам край пригодится такой кадр. Пусть и третьего ранга. Прокачаться любой сумеет, а вот истовый поборник, дерущийся со злом не просто ради выживания, но за идею — большая редкость. Удачи, бойцы.