Я пришел, чтобы судить

Казанцев Кирилл

– Будьте добры, Голубеву, – попросил Антон.

– Голубеву? – переспросил голос в трубку, а потом громко крикнул куда-то в сторону: – Ксения! Ты ушла?

Антон прикусил губу. Ждать до самого вечера не стоило, надо было позвонить ей раньше. Теперь Ксения могла по какой-то причине уже уйти, и выглядеть Антон в ее глазах будет опять не очень привлекательно. С замиранием сердца он услышал, как в трубке четко отдаются стуком женские каблучки, а затем тихий женский голос произнес:

– Я слушаю.

– Ксень, это Антон. Тебе удобно говорить? У меня заканчивается мой первый бумажный рабочий день, а

потом меня просил зайти начальник Управления. Может, попозже увидимся?

– М-м, хорошо, – коротко ответила девушка и замолчала. Видимо, говорить ей было все же неудобно.

– Понял, тогда давай определимся со временем, – обрадовался Антон и тут же испугался. А вдруг они договорятся, а Кулевец его будет «мариновать» гораздо дольше? Не скажешь же начальнику РУВД, что не мог зайти, потому что опаздывал на свидание. – Или давай сделаем по-другому. Я не уверен, во сколько смогу освободиться, и будет лучше, если я тебе позвоню, когда освобожусь. Идет?

– Да, хорошо.

– Хм, тяжело разговаривать, когда нельзя, – рассмеялся Антон. – Тогда ты мне ответь, какой вариант тебе больше нравится. Ты продиктуешь номер своего мобильного или запишешь номер моего, а потом перезвонишь мне, чтобы он остался в памяти?

– Лучше второй.

– Тогда пиши…

Молодость хороша еще и тем, что обиды, подозрения рождаются быстро и так же быстро исчезают. Молодость впитывает окружающий мир как губка, заставляет ломиться в стену, там, где рядом есть открытая дверь. Но порой склонна эту самую дверь искать в глухой стене, искренне веря, что она просто обязана там быть.

Ксения Голубева, несмотря на свою принадлежность к органам внутренних дел, была девушкой совершенно обычной, со всеми присущими этому возрасту достоинствами и недостатками. Она заинтересовалась молодым лейтенантом, когда он только появился у них в Управлении, ей было приятно и даже лестно, что этот высокий красавец обратил внимание именно на нее. Она даже дорисовала его образ после первого свидания, наделяя Антона выдуманными качествами.

А потом он странным образом исчез и несколько дней не давал о себе знать. И тут же буйная девичья фантазия стала рисовать страшные картины. Что Антон в ней разочаровался, что она его чем-то обидела, что он вообще провел с ней тот вечер ради знакомства с городом, а не потому, что она ему понравилась. Самые нелепые мысли толкались в голове, протискиваясь на первый план. Мысли, что Антон хотел над ней посмеяться, унизить, что он заведомо не хотел длительных отношений. И уж совсем непонятная мужчинам реакция проявилась на четвертый день. Ах, так! Ну и не надо! Ну и пусть! И не больно-то он мне понравился! И вообще я пошла с ним гулять в тот вечер из чувства снисходительности! Мне с первой минуты было ясно, что он проходимец…

То, что Антон не проходимец, стало понятно в одно мгновенье, как только она поднялась по лестнице в коридор своего отдела и увидела около окна его. Он улыбался ей искренней милой улыбкой и как бы даже извинялся. И снова все стало на свои места, он понравился Ксении с самых первых минут их знакомства, и она нравится ему. Только маленький червячок уязвленной гордости еще шевелился и все портил. Он не давал улыбнуться широко и открыто, не хотел чтобы она вслух призналась или дала бы понять взглядом, что соскучилась, что он ей нравится

и что она с нетерпением ждала, когда он придет или позвонит.

И вот они идут рядом по пустынной улице. Как будто и не было этих нескольких дней смятения, терзаний, этой мучительной разлуки. И только какая-то глупая сила не давала взять его под руку, а еще лучше, вложить свою ладошку в его сильную ладонь. Чтобы он сжал ее и повел, куда угодно повел, ведь любой женщине нравится, когда ее ведет сильный мужчина. Особенно когда он ведет туда, куда ей хочется. Остановись сейчас Антон вот прямо под этим деревом, разверни Ксению к себе лицом и начни осыпать ее лицо поцелуями, не оттолкнула бы.

Но Антон не поворачивал, не прижимал, не осыпал. Он много рассказывал, шутил, задумчиво смотрел на звезды и часто заглядывал ей в глаза. И ожидание того, что рано или поздно он все же решится на более смелый поступок, становилось томно-приятным. У Ксении появилось ощущение сродни тому, когда важнее и приятнее сам процесс, а не конечный результат.

– Значит, ты сразу попал в начальство? – улыбнулась она, когда их разговор опять свернул в сторону службы. – Поздравляю! И первое задание выполнил с честью, причем не кого-то, а самого начальника Управления, и с назначением сразу повезло.

– Ой, Ксень, не говори! – отмахнулся Антон. – Ты не представляешь, какая это скукота. Бумаги, бумаги, бумаги!

– Да ладно тебе! Привыкнешь. Город у нас такой, сплошная скукота.

– Не скажи! – возразил Антон. – Я очень много интересного узнал за эти дни. Ты вот мне скажи, есть у вас в городе известная личность по фамилии Евлампиев?

– Евлампиев? – удивилась Ксения. – Ну, директор завода ферросплавов – Евлампиев. Очень известная и популярная личность. А что?

– Да-а! – пришло время удивляться Антону. – Значит, это был сынок директора вашего чугунолитейного завода? Фигово служба начинается!

– А что случилось?

– Вчера я ему морду разукрасил за то, что он в составе пьяной компании к девушке приставал. Правда, потом выяснилось, что девушка эта из числа… не совсем порядочных и хорошо известных в полиции. И это был просто маленький конфликт в их среде.

– А ты?

– А я не понял и навешал всем по первое число. И сынку директора тоже. А потом кто-то позвонил в полицию, и прилетел участковый «со товарищи». И мне стали объяснять, что в вашем городе абы кому морду бить нельзя. Простому человеку можно, а Евлампиеву-младшему, даже если он ведет себя по-скотски, нельзя. А я, стало быть, пренебрег и мордой его об стену. Интересно, когда меня теперь на ковер вызовут?

– Может, еще и не вызовут, – возразила Ксения. – Этот типчик поведения известного, слухи по городу о нем давно ползут. Только, говорят, папаша его пьянки и похождения не поощряет, но из-за горячей отцовской любви сделать с ним ничего не может. Не исключено, Евлампиев-старший посчитает, что поделом Евлампиеву-младшему досталось. Лишь бы из наших никто выслуживаться не начал и не наехал на тебя.

Антон с Ксенией гуляли до ночи, одна тема разговора сменялась другой, но девушке так и не удалось расспросить своего друга о его прошлом, родителях. Он все время уходил от ответов, и Ксения решила, что на то могли быть веские причины личного характера. Захочет – когда-нибудь расскажет.